Илья Тамигин - Последняя надежда Императора. Историко-приключенческий роман. Издание 2-е

Антуан выбрал на калине. Дворецкий ловко открыл графинчик и налил две рюмки.

– Себе налей, Никифор! – строго сказал помещик.

Антуан поднял брови. В бане ещё так-сяк, с кучером-то, но в столовой, со слугой…

– Премного благодарны, ваш-сиясь! – отозвался дворецкий, выпил рюмку, и покрутил головой, – Хороша-а! Рекомендую!

– Знаток, однако! Всегда проверяет качество, ну, и на предмет отравы… Шучу! Хе-хе! – пояснил граф.

Выпили. Калиновая оказалась очень крепкой, приятно горькой. Аппетит, действительно, сразу же взыграл с новой силой.

Вошел, сильно прихрамывая, высокий молодой человек в гусарском мундире.

– Серж! Позволь представить нашего гостя Антуана Карсака, пленного, г-м, лейтенанта драгун императора Наполеона Буонапарта! – торжественно, как-то немного искусственно произнес граф.

– Поручик Ржевский! – щелкнул каблуками гусар.

– Лейтенант Карсак! – звякнул шпорами драгун.

На долю секунды воцарилось неловкая пауза, оба военных походили в этот момент на котов, неожиданно столкнувшихся на узкой тропке и не готовых драться, затем брат хозяина дома (семейное сходство было очевидно: тот же крупный нос, густые темные брови) широко улыбнулся и протянул руку бывшему врагу.

– Добро пожаловать на постой, сударь! Зовите меня просто Серж! Я тут гощу у братца, поправляюсь после ранения.

Антуан обменялся с ним крепким рукопожатием. Поручик ему понравился.

– А вы, я смотрю, уже причастились, господа? Фи, не могли меня подождать! Никифор! Налей-ка ржаной, прозрачной!

Никифор налил Сержу из запотевшего хрустального графина, налил себе. Выпил, потянул носом:

– Хороша-а! Рекомендую!

Выпил и поручик.

– Действительно, отличная!

– Из собственной отборной ржи гоним! – пояснил Александр Романович, подводя Антуана к столу.

Лакей проворно отодвинул стул. Все сели, заложили салфетки, принялись за закуски. Так вкусно наш герой не ел даже в родном Париже!

– Месье Карсак, не расскажете ли Вы нам о своей семье? – деликатно спросила графиня.

Вытерев рот салфеткой, которую мгновенно заменили, Антуан начал рассказывать:

– Увы! Я один на всем белом свете! Мои родители были казнены, как враги нации, во время террора. Меня воспитал дядюшка, школьный учитель. Мы жили в Париже. Семнадцати лет я вступил в армию… Сейчас мне двадцать шесть. Дядя умер пять лет назад.

Все сочувственно повздыхали. Графиня промокнула повлажневшие глаза кружевным платочком.

– Позволю себе и я поинтересоваться, господа. Где я нахожусь? – прожевав кусок осетрины задал мучивший его вопрос драгун.

– Село Тимашово, семнадцать верст от Боровска. Три тысячи семьсот душ. Изволите ли видеть, моё родовое имение. Живем самодостаточно – все свое! – объяснил граф.

– В Боровске военный комендант, Вам придется с ним познакомиться, сударь, – добавил поручик Ржевский.

– О, да! Я понимаю! – кивнул Антуан.

Предмет был деликатный. Конечно, допроса в контрразведке не избежать. Но для всех – он просто отставший от своего полка офицер. Никаких документов о его секретной миссии нет. Все было приказано держать в голове, именно на случай плена, и лейтенант Карсак был избран для сокрытия обоза с трофеями исключительно благодаря своей памяти. Он мог с запомнить и воспроизвести потом любой пейзаж, нарисовать любую местность, укрепления противника с точностью необычайной, со всеми деталями. Недаром он, вот уже три года, был командиром эскадрона разведчиков. Так что клад у деревни Сороковеть он не выдаст, а самим русским вовек не догадаться!

Тем временем подали уху с растягаями. Божественно! Нет, пожалуй, в плену жить можно!

– Вы знаете, господа, у нас в армии ходят истории о некоем русском гусарском поручике, Вашем однофамильце, Серж, который изобрел новую карточную игру, легендарную Пипиндру. Но никто не знает правил. Было бы очень интересно…

– А! – захохотал поручик Ржевский, – Надо же, даже у вас слыхали! Сейчас покажу… Никифор! Подай карты!

– Почему такой игры не знаю? Покажи, Серж, мне тоже интересно! – воодушевился старший брат.

Поручик стасовал колоду и раздал всем по карте.

– Делайте ставки, господа! – предложил он, кладя на стол империал.

Граф и Антуан также положили по золотому.

– Объясняю правила: тот, у кого Пипиндра, выигрывает. Нужно просто объявить: у меня Пипиндра!

– Но что есть Пипиндра, Серж? – озадаченно спросил Александр Романович, разглядывая свою карту, семерку треф.

– Это не есть важно! Как говорят англичане, джэнтльменам верят на слово. Итак, у меня Пипиндра! Я выиграл! – с этими словами поручик Ржевский предъявил валета пик и сгрёб деньги.