Вероника Горбачева - Когда возвращается радуга. Книга 3

Такова уж женская дружба, редкая, но на века. Выговоришься – и исцелишься сердцем и душой. И вновь прекрасна и безмятежна…

Заснула Ирис лишь под утро. И снились ей на новом месте три прощальных письма эфенди, в которых, как казалось, она упустила что-то важное, дикий, заросший буйной зеленью остров в океане, и суровый разноглазый взгляд Хромца.

Назар шёл по бесконечно длинному тоннелю, сжимая в одной руке, подрагивающей от усталости, фонарь, другую не снимая с рукоятки хозяйкиного кинжала, отчего-то заткнутого за пояс. Выходит, так и не отдал наставнику…

Впереди по кое-как обтёсанному каменному полу прыгало нечто круглое, с торчащими обрывками ниток, призывно крутилось – и словно манило, звало за собой… Тусклый свет ложился на неровные стены, сквозь клочья мха и плесени кое-где проглядывали белёсо-жёлтые неровности известняка. Пахло сыростью и подвалом. Впереди, там, куда уводил подпрыгивающий мячик, царил мрак, отступающий с каждым новым шагом, но открывалось при этом немногое – всё те же стены узкого коридора, вырубленного, казалось, в нескончаемой горе. А за спиной – Назар это знал так же ясно, как то, что бродят они в этом месте уже не первый час – смыкалась темнота.

Даже хорошо, что фонарь оттягивает руку. Значит, масла в нём пока достаточно. Вот если бы он был ещё и зачарован! Но вряд ли братья-монахи… или правильнее их называть – братья-инквизиторы? Нет, как-то не очень благозвучно. В общем, вряд ли они разменивали драгоценную святость на освящение простых фонарей, в которые достаточно залить нужное количество горючей жидкости. Да и не так много её нужно, чтобы брату Петру успеть обойти погреб, выбрать нужную бочку и нацедить вина, да отнести в трапезную…

Какой брат Петр? Какие бочки?

Мысль промелькнула – и растаяла. Всё шло должным образом, по задуманному плану…

Какому плану?

Впрочем, и это недоумение как-то быстро растворилось, словно утянутое остающейся за спиной тьмой.

Возможно, одному в этом месте пришлось бы страшно. Однако рядом, плечом к плечу, уверенно шагал побратим, и нёс бурдюк с маслом – заправлять лампу, и запасные фитили, и сухари с водой. А ещё – прихваченный из кладовки тяжёлый тесак. Уж с ним-то, не то, что с благородным кинжалом, Пьер привык иметь дело, даром, что с виду хлипкий: приходилось разрубать свиные да бараньи туши на хозяйской кухне. Лакей на побегушках – он у всего дома на подхвате…

И ещё, скосив глаза вниз, Назар увидал крутящегося возле ног пса. Явно из господского дома – высокого, статного, как конь, с длинной вьющейся шестью. Псу было не по себе. Назар чувствовал его страх и неуверенность – но в то же время и готовность вести их за собой, защищать… Этот-то как сюда попал, под землю? Зачем увязался?

Откуда-то явственно потянуло сквозняком. Лохматый мячик прыгнул вбок – прямо в раззявленную пасть новый прохода, побратимы дружно шагнули за ним… и упёрлись в решётку, закрывающую вход. Чугунные прутья с палец толщиной казались непреодолимы, но Пьер пробормотал:

– Где-то оно здесь, я по сну помню…

Пошарил на стене, нажал на какой-то выступ – и литая решётка легко, без скрежета и шороха скользнула вверх. Похоже, за подъёмным механизмом тщательно следили. Но кто? Однако сейчас Назара куда больше озаботили острые, и, кажется, даже заточенные, так характерно они поблёскивали – нижние концы прутьев, мелькнувшие при подъёме перед глазами. Вот обрушится вся эта махина вниз – и пришпилит к полу, аж косточки захрустят…

Пёс шагнул было вперёд – но заворчал, отпрянув, с поднятой лапой, как бы отстраняясь.

– Идите, пока держу, – пропыхтел Пьер. Судя по всему, приходилось прилагать усилия, чтобы придерживать нужный камень утопленным в стене. – Как выйдешь, брат – сделай один шаг вперёд, один влево, и наступи на булыжник на полу, он чуть выше других. Тогда я тоже пройду.

– Ты откуда знаешь? – растерянно отозвался Назар.

– Оттуда, – буркнул товарищ.

И почему-то Назар всё понял. Из того же сна он помнит. Того самого, что сейчас видит.

Мысль мелькнула и канула. Он шагнул вперёд, затем влево, как и велено, наступил на нужный камень. Пришлось навалиться как следует, тот не сразу поддался. Над головой что-то щёлкнуло.

– Теперь не сорвётся. – Пьер бесстрашно шагнул в проход, и даже, дурачина, задрал голову, высматривая скрывшуюся в обширной щели над головой хищные острия. – И кто это всё придумал?

Пёс настойчиво подтолкнул его под колени.