Лиза Даль - Screenplay 1. Игроманка

Худенькая секретарша посмотрела на меня несколько затравленно, с немного глуповатым видом. Так застенчивый человек смотрит в объектив фотоаппарата.

– Присаживайтесь. Вас пригласят, – пробормотала она, сверившись с какими-то своими записями.

Не было понятно, раздражена она или напряжена, но роль холодной, самоуверенной секретарши плохо давалась ей. Возможно, её смутила я – безупречная, как всегда. Красивые и уверенные в себе женщины пробуждают в таких, как она, нехорошее чувство, ещё не ненависть, но уже что-то большее, чем просто зависть.

Я присела на кожаный диван в залитой светом, идеально чистой приёмной. Взглянула на часы, висящие на стене напротив, – я пришла за две минуты до назначенного времени. Пунктуальность в моём деле – основа основ, но мне предложили подождать, ведь, как известно, Большие Боссы всегда очень заняты решением проблем мирового масштаба и ни один из них ещё никогда не провёл собеседование вовремя.

Шли минуты. От скуки я придирчиво разглядела маникюр, удовлетворённо оставила попытки найти в нём несовершенства, отказалась от предложенного кофе, посмотрела в окно. Питерское бабье лето манило золотыми лучами солнца и нежным умиранием желтеющей листвы. Откуда-то из глубины здания раздавался далёкий гул пылесоса. Я пролистала своё безукоризненное резюме, в этот раз составленное с особенно тщательной подготовкой и вниманием к деталям. Немного поиграла с секретаршей в гляделки. Выиграла. Наконец селектор сжалился надо мной и ожил, сообщив, что босс освободился. Втянув живот и вызывающе расправив сутулые плечи, секретарша с явным облегчением проводила меня до лифта. Она и не подозревает, что, как и все остальные в этом офисном здании, очень скоро будет меня просто обожать. Створки лифта разъехались в стороны, я медлила.

– Ваши духи… – сказала я, полуобернувшись, с тем таинственным видом, который лучше всего подошёл бы даме за мемуарами.

– Мои духи? – смутилась секретарша.

Скользнув взглядом по её бейджу, я подняла на неё полные светлой печали глаза.

– Они напомнили мне один вечер в Париже… Ладно, простите, не берите в голову.

Заходя в лифт, я улыбнулась ей и хитро подмигнула:

– Это очень опасные духи, Алла. Приберегите их для особого случая.

Разрумянившись, секретарша нажала нужную кнопку, и створки закрыли её смущённое, но довольное лицо. Тактику и стратегию мне подсказала обложка книги на её столе, с этого момента я буду постепенно превращаться в её кумира.

Одну стенку в кабине закрывало зеркало, и я в который раз с интересом изучила смотревшую из него кареглазую блондинку лет двадцати пяти в костюме цвета слоновой кости и аккуратно уложенными волосами. Деловой макияж, неброские аксессуары, бежевые туфли-лодочки. Три маленькие родинки на левой щеке образовывали идеальный треугольник. Мозгом я понимала, что это я, но глаза говорили мне обратное. Как бы там ни было, мне определённо нравилась компания этой приятной девушки в зеркале. Люблю красивых людей.

Подняться нужно было всего на три этажа, лифт остановился, створки разъехались как раз напротив входа в кабинет Большого Босса. Табличка на двери гласила: «Солодов Захар Андреевич. Генеральный директор». Властелином этого шикарного особняка оказался мужчина средних лет, с едва заметным тиком лица и седеющими висками. Фотография, переданная мне нашим информатором, в точности отражала его внешность. Он сидел за массивным письменным столом, на краю которого опасно зависла стопка документов, и сосредоточенно перелистывал бумаги.

– Присаживайтесь, – он сделал неопределённый жест в мою сторону, давая понять, что у него нет времени на неуместные расшаркивания.

Итак, он точно не визуал, иначе смотрел бы сейчас на меня во все глаза. Скорее всего, аудиал, но, возможно, и кинестетик. Я подошла ближе и села напротив в кресло для посетителей. Отсюда мне стали хорошо видны умные серые глаза за блестящими стёклами очков, кустистые смоляные брови и плотно сжатые губы, движения его были быстры и уверенны, документы он просматривал мельком, ставя размашистую подпись в конце каждой страницы. На вид лет 45, всё ещё довольно подтянут, но наметившееся брюшко выдавало любителя плотских удовольствий. На правой руке обручальное кольцо, на столе и на подоконнике за ним целая выставка семейных фотографий в рамках – он, ещё молодой, с рыжеволосой женщиной, ребёнок-мальчик, вся счастливая семья во время каких-то путешествий, домашние праздники, торты со свечками, шарики. Некоторые фотографии были довольно старыми, но рамки, оберегавшие память, выглядели новыми и были со вкусом подобраны под интерьер кабинета.