Лиза Даль - Screenplay 4. Добившая_ся

– Не бойся его. Они, как собаки, чувствуют страх. Это просто хорошенький мишка, Винни-пух, только настоящий… – его голос лился мне в уши, но от него я цепенела еще больше. – Чего ты так трясёшься? Для вас, русских, медведи же обычное дело. Сейчас понюхает и уйдёт…

Но зверь уходить не собирался, не собирался оставлять нас в покое, расхаживал перед нами огромным грозным чудовищем. Взгляд мой упал на длинные чёрные когти, и я покрылась нервной испариной – не оставалось сомнений, если я и выживу после нападения, тело моё будет изуродовано так, что лучше бы умереть. Он без труда мог бы завалить лося одним ударом мощной когтистой лапы.

– Рональд, – прошептала я, зажмурившись, чтобы не видеть медведя, – я хочу, чтобы ты знал. Ты лучшее, что со мной случалось.

– Прощаешься со мной сейчас, Лиз, пока всё хорошо? Это было бы слишком просто, у нас впереди долгая жизнь, чтобы ты убедилась в том, что я не такой идеальный, каким хочу казаться.

Но огромная зверюга, в чью слюнявую зубастую пасть я вглядывалась, давала понять, что отныне не мы распоряжаемся нашими жизнями, стремительно приближающимися к своему финалу.

– Ягод и грибов в лесу навалом. Он сыт, – сказал Рональд. Я удивилась бодрости в его голосе.

– Что тогда ему от нас нужно? – просипела.

– Может, природное медвежье любопытство?

– Или он хочет разнообразить рацион?

– Я слышал, что медведи предпочитают мясо с душком, а мы пока живы, так что…

Зверь мотнул огромной головой, разбрызгав слюну по сторонам, вытянул шею, ощетинился, зарычал, сделал шаг в нашу сторону. Потом ещё один. Дистанция сократилась, и это значило, что он счёл нас не слишком опасными. Время остановилось, позволяя ощущениям такой смерти проникнуть под кожу. Крепкие длинные зубы сдавливают череп, нижний клык протыкает щеку, упирается в мои собственные зубы, верхний надавливает на висок, миг – и тонкая кость не выдерживает, крошится, как яичная скорлупа. Разрываются какие-то нервы, тело парализует. Мощная лапа ложится на грудь, под весом туши рёбра трескаются, осколки вонзаются в лёгкие, чёрные когти вспарывают плоть на ключицах, рывок – и четыре кровавые полосы разрывают кожу до низа живота, следующий рывок вытащит наружу внутренности. Каково это, когда из живой ещё тебя вытягивают кишки… Я содрогнулась и чуть не свалилась с камня, Рональд еле успел схватить меня за плечи.

– Нужно его прогнать, – прошептал он неуверенно.

– Как? – от страха я вцепилась ему в руку.

– Нужно кричать, шуметь, кидаться в него чем-нибудь.

– А это не разозлит его ещё больше?

– Я не специалист в медвежьей психологии, Лиз. Возможно.

В отдельные моменты рука его тоже крепчала. Соскальзывая, переминаясь с ноги на ногу, подняв руки, мы прижимались друг к другу – для двоих на камне было слишком мало места. Последние отмеренные нам ужасные секунды издевательски растягивались в бесконечность.

– А если выстрелить по нему из лука?

– Такую толстую шкуру мои стрелы не пробьют. Нужен металлический наконечник.

– Ну хотя бы просто покажи, что у тебя есть оружие. Вдруг он испугается и убежит?

Как только Рональд снял с плеча лук, медведь тут же встал на задние лапы и заревел на нас так страшно, что у меня отнялись ноги. Он был так близко, что из раскрытой пасти мощным потоком до нас долетало гнилое зловонное дыхание, липкие слюнявые нити свесились с чёрных вибрирующих губ, белки его глаз налились кровью.

– Ты его разозлил! – шикнула я.

– Это была твоя идея, Лиз.

– Так предложи свою.

– Не знаю. Бежать мы точно не можем. Будем ждать, пока уйдёт.

Да, бежать нельзя. В звере сразу же проснётся охотничий инстинкт, и он кинется за нами в погоню. Медведи быстры настолько, что, не пробежав и нескольких шагов, один из нас тут же окажется придавленным к земле пятью центнерами свирепой туши.

– Может, отвлечём его чем-то и всё-таки сбежим? – пискнула я.

– Чем? Кинем мячик, как собаке?

Внезапно медведь начал делать резкие выпады вперёд, рыча и показывая нам влажные жёлтые клыки. Терпение его кончалось, жажда крови брала верх над осторожностью, инстинкты приказывали рвать плоть.

– Может вплавь до другого берега? – я не могла больше сдерживать себя, страх заставлял просто бежать.

– Они не боятся воды. К тому же мы скорее сами утонем, разбив голову о камень.

Рональд был прав. Быстрое течение тут же собьёт нас с ног, а скользкое каменистое дно и выступающие из воды валуны слишком опасны.