Ноа Йорк - Старый мир. Возвращение домой

– А куда деваться? Не оставлять же тебя одного в таком состоянии. Мать несколько раз писала, спрашивала, как ты. Ты погоди немного, я ей сейчас отвечу. А то волнуется.

На этих словах Ортус потянул за дряхлую ленту, свисающую из кармана брюк, ловко подцепил и вытащил из свитка металлическую палочку, вроде той, что Том лично опробовал сегодня утром. Развернув свиток, принялся писать. Выглядело это странно. Настолько странно, что Том позабыл о своей слабости и с интересом стал наблюдать за тем, как Ортус, написав сообщение, подвёл под ним двойную черту. А когда весь текст исчез, свернул свиток трубочкой и, перевязав его лентой, сунул обратно в карман.

– Это что, вы так общаетесь?

– А у тебя разве своей ленты нет? – не скрывая удивления, спросил Ортус.

В ответ Том замотал головой.

– Как же ты со знакомыми общаешься?

– Да у меня и знакомых-то нет. А как это работает?

– А я откуда знаю? Работает, и это главное. А что да как – не наше дело.

Внезапно его лента засветилась и дважды встрепенулась. Том расценил это как оповещение о новом входящем сообщении. Прочитав лишь несколько слов, Ортус сразу же протянул листок Тому:

– Тебе пишет, читай.

Том взял листочек лощёной бумаги и принялся читать, что там написано: «Томас, миленький, я так рада, что тебе стало лучше. Ты уж не выходи сегодня из номера. Отлежись. Завтра я тебя обязательно навещу. С наилучшими пожеланиями Кетрин Дево».

Прочитав сообщение, Том невольно улыбнулся такой заботливости и вернул листочек Ортусу.

– Что это за вода такая была, ну, которую я выпил?

– Ледяная вода с горы Рок. Ты, я так понял, ни разу ещё её не пробовал? В будущем смотри, поосторожнее с ней. Был случай, когда один человек от передозировки в ледышку превратился. Его, конечно, потом разморозили, но у бедняги память напрочь отшибло, – Предостерёг Ортус и встал с дивана. – Так значит, Артур Нобл вот-вот вернётся в Старый мир… А кто такая Матильда?

– Да так, старый семейный друг, – просто ответил Том.

– Значит, это всё правда, что вы с Артуром покинули Старый мир через точку?

– Через точку?

– Ты что, не знаешь, что такое точка перехода?

Услышав дополнение, Том сообразил, что именно Ортус имеет в виду. Однако же хотел узнать подробности, а потому замотал головой.

– Точка перехода – это определённое место, откуда ты можешь перейти из этого мира в другой. Никто их, конечно, не использует просто так, это запрещено.

– И много этих точек есть?

– Не очень. Одна здесь, в Прайме. Ещё одна в Меке. Парочка в Венланде. Наверняка есть и другие, просто о них ещё никому не известно.

– Ты тоже её использовал?

– Н-е-е-т… Ты что. Говорю же тебе, это запрещено обычным наследникам.

– А мой дедушка для чего её использовал?

В ответ Ортус от удивления высоко задрал брови:

– Ха! Я думал, это ты мне расскажешь, для чего вы покинули Старый мир!?

– Если честно, сам не знаю. Я вообще узнал обо всём этом только сегодня утром, – задумчиво ответил Том.

– Во дела! – довольно громко и резко выпалил Ортус.

И для Тома, уже привыкшего к спокойной манере общения Ортуса, это было слегка удивительно.

– Ты хочешь сказать, что всю жизнь не знал, откуда ты родом? Не знал ничего о Старом мире? – горячо проговорил он.

А Том в ответ лишь мотал головой.

– Ну, а то, что ты скоро получишь наследство, это-то ты знаешь?

– Это знаю. Только, если честно, не очень понимаю, что это такое?

– Наследство – это благодать Эла̀йта за то, что наши предки отдали свои жизни на поле боя, сражаясь против врага и защищая Белый Город, Элайта, свободу, – закончив свою речь, Ортус вовсе не был уверен, что это сполна прояснило для Тома ситуацию.

– Ладно. Время уже позднее, мне возвращаться пора, – неожиданно сказал он, а, увидев расстроенное лицо Тома, добавил: – Если хочешь, завтра встретимся, погуляем немного. Я ведь сам в Прайме никого не знаю.

– Было бы здорово, – с радостью отозвался Том.

– Ну, тогда давай, до завтра, – сказал Ортус и попятился к двери, не переставая озираться по сторонам.

Том проводил его до лифта, поблагодарил за оказанную помощь и сразу же вернулся в номер. Растянувшись на диване, он стал размышлять, о чём поведал ему Ортус. Пытался понять, что же всё-таки это такое – наследство? Затем мысли его перешли в другое русло, и он принялся размышлять на тему здешних средств коммуникации. Время от времени в его сознании вспыхивал образ Кэти, и тогда он вспоминал те радостные эмоции, что довелось испытать при знакомстве с ней. Ну и, наконец, стал размышлять о точках перехода. О том, что существует способ переходить из одного мира в другой, что разные миры вообще существуют на самом деле. Ему захотелось рассказать обо всём Артуру, да только вот вряд ли Артур с упоением стал бы его слушать, ведь для него всё это привычно. И знает он этот мир намного, намного лучше Тома.