Алексей Кононов - ЧЕЛОВЕК

Обычно это происходит так: если вокруг тебя начинает твориться что-то неладное, ну, скажем, электроника сбоит, предметы двигаются, телевизор включается сам по себе или же голоса из потустороннего мира достают, то тебе надо либо в психушку бежать, либо провериться на предмет магических способностей. Кстати, без справки об удовлетворительном состоянии психического здоровья ни одна компания, занимающаяся переписью магического населения, проверять тебя не станет. Зато если утаишь внезапно открывшиеся таланты, а ребята, подобные нам, это обнаружат, собирай манатки и будь готов занять место на тесной койке в камере тюрьмы для маг-населения.

Сегодня в «Зингере» людно. Посетители налетели, словно мухи на мед. Ну или кто там еще мед любит? Меня подобная суета сразу же насторожила. Когда такое происходит, это обозначает одно: приехала шишка по важному вопросу.

– Алексей! Ты вообще в курсе, что тебя уже полчаса шеф дожидается? – Катька поймала меня возле кофемашины. Я медленно повернулся, давая понять, что на меня сейчас лучше не кричать – могу умереть от инсульта.

– Боже мой! – всплеснула она руками, приходя в негодование. – Да ты на бомжа похож.

Мирно киваю, мол, так оно и есть. Самый настоящий питерский бомж.

– Живо допивай и дуй в кабинет. Там по твою душу, говорят, приехали.

– Серьезно? Это из-за вчерашнего…

Мрачнею на глазах.

Катька, почуявшая перегар, морщит нос, но молчит. Если бы не знала, что вчера стряслось, устроила бы взбучку. А так понимает, что по-другому я не мог. Да и кто бы мог, интересно?

– Знаешь, Алексей, если бы ты не пил… Давно бы уже женился, детей завел. Но ты…

– Но я… Кать, но я…

Вздыхает. Знает, что меня не переделать. Знает и все равно надеется на лучшее.

Однако, увы, сударыня, такая жизнь.

Мир такой.

– Ладно, – смиряется она. – Зайди к Маше, она… впрочем, кому как не тебе знать, по какому поводу каждый мужик, работающий в «Зингере», обращается к Марии.

Послушно киваю. Катька – роскошная баба: блондинка, ноги-спички, грудь упругая, талия – картины рисуй! Могло бы у нас с ней что-то срастись, да… ни к чему это не приведет.

Допив кофе, выбрасываю стаканчик и покорно направляюсь на второй этаж к Марии. Главное, мимо кабинета шефа проскочить, он первый по коридору.

Проходя мимо дубовой двери, слышу: «Да где ж его черти носят?».

Шеф в ярости. Ничего, скоро буду. Потерпи еще минутку-другую.

Маша всегда на своем рабочем месте. Кому-кому, а ей новый мир нравится. Да еще как! Готова днем и ночью не вылезать из лаборатории. Бывшая медсестра Мария Жданова работает в ИМП практикующим алхимик-целителем, чертит пентаграммы, комбинирует мантры, изучает воздействие на организм человека того или иного символа.

Порой я жутко, до коликов в животе завидую ее жизнелюбию.

– Машка, нужна срочная медицинская помощь!

Она сидит у компьютера и что-то старательно вычерчивает в Autoсad. Наверное, вымеряет градус угла одной из линий звезды, при котором пентаграмма станет работать эффективнее.

– Когда же вы, мужики, пить-то бросите? – устало доносится в ответ.

Не пытаясь оправдаться, пожимаю плечами.

– Вставай! – командует она и добавляет: – Знаю, тебя шеф ждет.

– Ты святая, – я послушно застываю на одной из нарисованных на полу шестиугольных звезд.

– Ага… конечно. Поэтому вы все ко мне и бегаете с похмелья.

Приблизившись, Машка кладет руки мне на плечи. Начинает происходить что-то невообразимое… Сила приходит в движение. Внутри меня будто оживает второй я. Оживает и, сконцентрировав на себе мое дерьмовое состояние, вместе с ним бесследно исчезает. Куда? Да Бог его знает. Просто нет больше никакого похмелья. Раз – и все!

– Премного благодарен! – чмокаю ее в щеку.

– Лучше бы Катю в кафе позвал, а не меня, замужнюю, между прочим, женщину, целовал.

Вот уж кому с женой повезло, так это Машкиному мужу. Пускай она пропадает на работе с утра до ночи, пускай мало внимания уделяет, зато верная. Многие тут к ней клинья подбивали, да всем отказала. Один только я в стороне стоял – так шутил, конечно, случалось, но все понимали – ничего серьезного.

– А я думал, у нее новый ухажер появился…

Маша смерила меня презрительным взглядом:

– Ну и брехло же ты, Сказов!

Обман не удался: сообразительная…

Я сконфуженно вздохнул.

К шефу зашел без стука – не любит он эти формальности, а я уважаю его нелюбовь к ним. Однако в этот раз субординация бы не помешала. За овальным ореховым столом сидели две женщины, старая и молодая, во главе – мой начальник. Мое внезапное появление прервало оживленную беседу, хотя по всему было видно, что это скорее допрос, чем обыкновенный разговор. А судя по толстенным папкам с делом номер двести двадцать один, предмет допроса – я сам.