Сергей Антонов - Процессор времени

Марат уперся ступнями в пол. Второй точкой опоры стали растопыренные пальцы. Акробатический трюк удался не с первого раза. Пришлось попыхтеть. Вербицкий наконец сел и получил возможность осмотреть свою новую квартиру. Она представляла собой бетонный куб со стороной в два с половиной метра. Без нар и прочих излишеств. Через микроскопическое окошко под потолком пробивался рассеянный тусклый свет – доказательство того, что весь день прошел в отключке и наступил вечер.

Больше всего Марат заинтересовала дверь – конструкция, сваренная из толстых металлических прутьев квадратного сечения. За ней был узкий коридор и точно такая же камера напротив. Чтобы подобраться к двери Вербицкому требовалось встать. Он подобрался к стене и, упираясь в нее спиной, поднялся.

Что ни говори, а два удара по голове с промежутком в несколько часов – многовато. В этом Вербицкий убедился, когда пытался удержаться в вертикальном положении. Неведомые силы толкали его к стене, пол покачивался, а налившаяся чугунной тяжестью голова грозила опрокинуть Марата на спину.

Выписав по камере замысловатую кривую, Вербицкий все-таки добрался до двери – организм начал приспосабливаться к непростым условиям жизни в две тысячи сорок первом.

Замок на решетчатой двери заменяла небольшая коробочка с прорезью. Картоприемник. Такие штуки Марату доводилось видеть в дорогих гостиницах. Без карты, выдаваемой портье, ты был никем. Пластиковый прямоугольничек открывал перед тобой врата великих возможностей. Позволял подниматься в лифте на свой этаж, отпирать номер, зажигать в нем свет, включать телевизор и, что самое главное – пользоваться мини-баром.

При воспоминаниях о тех славных временах, когда на экране телевизора высвечивалась надпись «Welcome, mr. Verbitsky!» Марат почувствовал умиление и ностальгию. Разве что слезы не навернулись на глаза. Там он был мистером Вербицким. Здесь – падлой, которую во что бы то ни стало надо поставить раком.

Составлению списка претензий к будущему прервал звук, очень похожий на шипение змеи. От неожиданности Марат плюхнулся на задницу. Его, что решили затравить гадюками?! Это – новая, изощренная пытка?

Лишь через несколько бесконечно долгих секунд Вербицкий понял, что шипела не змея, а существо в соседней камере. Бесформенная темная груда на полу шевельнулась. Опять зашипела. Шипение перешло в шум воздуха, вырывающегося из пробитого колеса. Затем неведомый зверь захрапел. Сочно, с оттяжкой. Марат улыбнулся. Как выздоравливающий больной, у которого появился аппетит – верный признак того, что он идет на поправку. Камеру напротив занимал человек. Кто-то с очень крепкими нервами, позволяющими спать даже в такой, пиковой ситуации. Света трубчатых люминесцентных ламп, освещавших коридор, было слишком мало, чтобы увидеть этого героя.

Вербицкий раздумывал будить ли соседа по несчастью, когда послышался лязг и шаги. Перед решеткой появился Петенька с резиновой дубинкой-демократизатором в руке. Похлопывая ею по ладони, он долго смотрел на Марата. Так, словно изучал своего нового подопечного. Наконец верзила соизволил заговорить.

– Очухался, падла?

– Сам ты – падла, – очень буднично, ровным голосом заметил Вербицкий. – И батя твой падлой был и дети падлами будут…

– Ну-ну, – ничуть не обиделся Петенька. – Видно придется разбираться, кто из нас падла. Другого я от тебя и не ждал.

Петенька оставил дубинку в покое. Вытащил из нагрудного кармана карту и сунул ее коробочку на двери. Негромкий щелчок. Эсэнэсовец распахнул решетку, вошел в камеру. Схватил Марата за волосы, рывком поставил на ноги и толкнул к выходу.

– Пшел!

Оказавшись в коридоре, увидел соседка. Короткая перебранка с Петенькой его разбудила. Сжимая обеими руками прутья решетки, на Вербицкого смотрел мужчина лет тридцати пяти. Правда, украшенный недельной щетиной подбородок, опухшее лицо и осовевшие спросонья глаза добавляли ему лет пять-десять. Правильные черты лица, рост чуть выше среднего. Фигуру можно было бы назвать спортивной, если бы не наметившееся брюшко. На высокий лоб свисали сосульки давно немытых огненно-рыжих волос, остриженных не так коротко как у остальных, встречавшихся Марату мужчин.

Странно, но беглого взгляда на соседа Вербицкому вполне хватило для того, чтобы почувствовать к нему симпатию. Было в этом парне что-то располагающе… По крайней мере, уже то, что одет узник был не в черную форму, и не в синий комбинезон Марату нравилось.