Максим Шпагин - Черный коршун

– Боже мой, – всплеснул руками Дэдмор, – за кого вы меня принимаете?

Комната, отведенная под заседания Тайного совета, не отличалась роскошью. Скорее наоборот. Голые стены, низкий сводчатый потолок, узкие, как бойницы окна…

Помещение выбирали не для длинных, на много часов, совещаний, а для переговоров, которые никто не мог бы подслушать. Именно поэтому здесь никогда не было драпировок, за которыми мог бы укрыться любопытный слуга. Не было и камина, трубу которого умельцы порой использовали как слуховой канал.

Зал заседаний Тайного совета

Но даже здесь, в кругу особо посвященных во все тайны государства, Дэдмор не желал сознаваться ни в чем предосудительном.

– Тиина, как вы все помните, яд приняла сама, – произнес он тоном оскорбленного достоинства. – Передал ей это снадобье монах, к которому я не имею ни малейшего отношения. Более того, опальная императрица больше суток прятала полученное зелье, опасаясь, что при обыске его отнимут. Так что ее решение уйти из жизни…

– Мы знаем, знаем, – кивнул Леккур.

– Что же касается Мироам, – не успокоился Дэдмор, – то, во-первых, она жива и благополучна, а во-вторых, она сама призвала меня. Да. Призвала и на коленях умоляла дать ей средство… Это, кстати, был лекарственный препарат! И не моя вина, что благосклонность императора к бедняжке не вернулась. Любовь – такая тонкая материя, что нам, смертным, не дано…

– Успокойтесь, князь, – Леккур сделал вялый жест. – Нам всем известны ваши таланты, и если вы считаете, что можете как-то воздействовать на ситуацию… Без излишних эксцессов, разумеется…

– Помилуй Бог! – Вскричал Дэдмор. – Какие могут быть эксцессы!

Леккур встал, заметно ежась от стылого воздуха, который в этом помещении никогда по-настоящему не прогревался.

– Словом, если вы считаете, что у вас есть решение проблемы, то мы склонны вам поверить.

Он оглянулся на остальных членов Совета и дождался их одобрительных кивков.

– Действуйте, князь.

Граф Эдмон Грейлис был молод и амбициозен. Поэтому принял императора не как повелителя могущественной страны, а как старого приятеля. Тем более, что познакомились они еще в пору, когда Регнор был вовсе не государем, а простым владельцем небольшой деревеньки посреди диких болот.

Монарх, приехавший запросто, всего лишь в сопровождении пятерки наиболее доверенных охранников, отнюдь не возражал. Он вообще не любил церемонии и предпочитал переходить прямо к сути.

– Да, дела в Тенгриде действительно плохи, – подтвердил граф, в очередной раз наполняя кубок, ибо беседовали друзья за накрытым столом. – Через границу постоянно пытаются пробиться толпы беженцев.

– Не пропускаете?

Граф вздохнул.

– Пускаем, что делать… Но, разумеется, не всех. Размещаем в монастырях, а там место ограничено. Поэтому предпочтение отдаем женщинам с большим количеством детей на руках. Так они как приладились? Собираются две-три семьи, выбирают одну сопровождающую, и она идет к нам с целой толпой детишек. Типа многодетная мать. При том, что ей самой лет двадцать…

– Делаете вид, что не замечаете?

– А куда деваться? – развел руки граф. – Я сам отец, и когда вижу голодных ребятишек…

– Почему в столицу не сообщали?

– Сообщали не раз. Но Дэдмор ответил, что империя резервов не имеет. И если я принимаю беженцев, то должен разбираться с ними сам.

– А мне доложить?

– Ты был занят в Сигфруа. Кроме того… Короче, в прежние времена я передал бы записку через Зигфрида, но сейчас он в опале, верно?

– Кхм, – император смущенно почесал макушку. – Ну да… Тут такое дело случилось…

– Серьезно подгадил?

– Да не то чтобы очень, но… Впрочем, расскажу. Все равно узнаешь.

Все случилось на церемонии коронации. Юная королева Сигфруанская прибыла с молодым супругом в столицу, и законы империи требовали официально ввести ее в ранг царского достоинства.

Понятно, что процесс это непростой, состоящий из множества этапов и требующий присутствия огромного количества высшей знати и духовенства. А когда в деле так много звеньев, неприятности следуют одна за другой. То столичный патриарх подвернул ногу и не мог передвигаться самостоятельно – а ведь именно он по канону обязан возложить имперский венец на голову новобрачной.