Жюль Верн - Дети капитана Гранта (адаптированный пересказ)

– Хватайся за мое седло, Том! – крикнул ему Гленарван.

– Спасибо, сэр, – ответил Том Остин. – Я справлюсь!

– Осторожнее! – закричал майор.

Он опоздал: огромный вал настиг беглецов и с шумом обрушился на них. Люди и лошади исчезли в пенящемся водовороте.

К счастью, все члены отряда отлично плавали. Люди быстро вынырнули и пересчитали друг друга. Все были живы, но лошади, кроме Тауки, утонули.

Вал оказал путешественникам невольную услугу – домчал их до омбу. Один за другим друзья полезли вверх по ветвям.

Таука, естественно, взобраться на дерево не могла. Привязать ее к стволу тоже было невозможно. Лошадь быстро увлекало течением прочь. Таука поворачивала морду к хозяину и протяжно ржала, словно призывая человека на помощь.

– Бросишь ее? – спросил Паганель Талькава.

– Ни за что! – ответил индеец.

Кинувшись в воду, Талькав вынырнул метрах в трех от дерева. Через несколько минут он уже уцепился за гриву Тауки, и оба они – лошадь и всадник – поплыли по течению в северном направлении.

Появление людей на омбу внесло некоторые поправки в жизнь исконных обитателей дерева. Отряд Гленарвана спугнул целые стаи пернатых. Птицы с громкими криками взлетели на верхние ветви. Паганель отметил, что на омбу гнездились сотни черных дроздов, скворцов, изаков, ильгуэрос и колибри с лучезарным оперением. Когда эти крошечные птички взлетали, казалось, что порыв ветра сорвал с дерева охапку цветов.

Гленарван сделал зарубки на стволе омбу, чтобы по ним следить за подъемом уровня воды. Прошел час. Вода больше не прибывала. Это успокоило путешественников.

– Теперь остается только свить гнездо! – весело предложил Паганель.

– Гнездо? – не поверил Роберт.

– Конечно! Не можем же мы жить в воде, как рыбы. Придется вести птичий образ жизни.

Паганель вызвался руководить постройкой гнезда. Остальные отправились лазать по ветвям и собирать материал для убежища. Вильсон вскарабкался на вершину омбу и стал обозревать окрестности.

Стремительное течение несло вырванные с корнем деревья, сломанные ветви, пучки соломы, балки, сорванные водой с крыш разрушенных ранчо, трупы утонувших животных. На длинном стволе плыло целое семейство ягуаров. Животные громко рычали, вцепившись когтями в свое утлое судно. Вильсону удалось разглядеть вдалеке едва заметную темную точку – Талькава и его верную Тауку.

Вскоре в развилке омбу было построено огромное прочное гнездо с крышей и стенами, напоминавшее гигантскую корзину, надежно привязанную к стволу. Усталые путешественники забрались внутрь. Только теперь они поняли, как сильно голодны. Однако все припасы утонули вместе с лошадьми. Нужно было срочно искать другие источники пищи.

– Кто берется приготовить ужин? – задал вопрос Гленарван.

– Я, – ответил майор.

Все взглянули на Мак-Наббса. Майор с удобством примостился у стенки гнезда. В руках он держал две подмокшие, туго набитые чересседельные сумки.

– Что у вас там? – спросил Паганель.

– Пища для семи человек на два дня, – скромно ответил майор.

– Ты превзошел самого себя! – воскликнул Гленарван. – Надо же! Вокруг всемирный потоп, а ты и тут не потерял хладнокровия!

– Я лично тонуть не собирался, – кратно пояснил свои действия майор. – Насколько я понимаю, вы тоже. Какой смысл спасаться от наводнения, чтобы потом умереть с голоду?

– Что ж, приступайте, майор, – широко улыбнулся Паганель.

– Хорошо бы предварительно высушить одежду, – заметил Мак-Наббс. – Холодает. Не хватало только простудиться.

– А откуда взять огня? – спросил Вильсон.

– Развести его, – ответил Паганель.

– Где?

– Здесь, на верхушке ствола!

– Чем будем топить?

– Можно наломать сухих веток прямо на дереве.

– Но как их разжечь? – спросил Гленарван. – Наш трут превратился в мокрую тряпку.

– Обойдемся своими силами, – ответил неунывающий географ. – Кучка сухого мха, увеличительное стекло подзорной трубы, луч солнца – много ли надо человеку, чтобы развести огонь! Кто пойдет в лес за дровами?

– Я! – вызвался Роберт.

– И я, – добавил Вильсон.

Пока Вильсон и Роберт собирали хворост, Паганель содрал со ствола немного сухого мха и сложил его на слой сырых листьев в том месте, где расходились три толстые ветви. Затем ученый вывинтил из своей подзорной трубы увеличительное стекло, и, поймав с его помощью солнечный луч, с первой попытки зажег сухой мох.

– Что бы мы без вас делали, Паганель, – вздохнул Мак-Наббс.