Ирина Фургал - Деревянная сабля. Роман ВОЗВРАЩЕНИЕ СОЛНЦА. Часть I

– Что значит кровь анчу! На твоём изобретении можно разбогатеть, Миче, – говорили мне.

На самом деле, не разбогатеешь. Отец убедил меня воздержаться от рекламы зелья, от всяких лишних о нём разговоров: можно восстановить против себя тех, кто занят производством и продажей вина. Придут с ружьями и факелами поджигать мой дом.

Я сказал клиенту, вернувшись к калитке из кабинета:

– Будем тёщу удобрять. Станешь пить по ложке утром и вечером – и тёща тебя полюбит.

– А мулент? – ну хочется человеку.

Я протянул зятю серебряный треугольник на шнурке. Символ перевёрнутого бокала.

– Носи, чтобы тёща к тебе добрей стала.

Расплатившись честь по чести, гражданин выкачнулся за калитку.

– Уф-ф! – выдохнул я и, взяв на заметку, что надо сделать ещё такого снадобья, отправился на кухню. Заморенный тёщиным зятем, я жаждал чаю. Я был уверен, что следующего клиента дождусь лишь в конце недели, и поэтому, улыбаясь, сжимал в кулаке пусть не первую плату за мои волшебные дела, но первую в самостоятельной жизни, и был счастлив.

*

На плите тосковал совершенно холодный чайник. Надо же – я не зажёг под ним огонь. Облизнувшись, схватился за спички – и тут снова звякнул колокольчик.

Это пришёл почтальон Филька, я давно с ним знаком. Почтальоном он был, пока учился в школе, а теперь желал учиться на архитектора, а заодно собирался помогать родителям в лавке строительных материалов. Филька, как и я, вступал в новую жизнь, и хотел соответствующий амулет. Ну и получил его. Тем более, что мои предыдущие амулеты: на успешную учёбу и постоянный заработок ему понравились. А новый понравился его рыжему псу: тот скакал, гавкал и лизал серебряную подвеску, всё то время, пока Филька крутил её в пальцах. Филькин любимец решил, что это игрушка для него и приглашал нас порезвиться.

Я потирал руки, глядя на закипающий чайник, когда явилась соседка, подруга мамы.

– А, Миче, вот ты и начал свою карьеру! – закричала она от калитки. – А дай-ка ты моему оболтусу что-нибудь для дальней дороги. Он опять собирается за товаром. Я тебе капинку принесла, небось знаю порядок.

Я не стал бы брать с маминой подруги платы за амулет, но положено дать волшебнику хотя бы капинку, а то талисман потеряет силу.

На самом деле соседка принесла ещё пирожков, печь которые мастерица. Я предвкушал чаепитие с болтовнёй о том, о сём, но тренькнул колокольчик, и женщина, проявив деликатность, убежала через калитку, ведущую из сада в переулок.

Пришла семейная пара, давно желающая завести ребёнка. Я был третьим магом, к которому они обратились. Они даже ездили в Джату! Я не сдержался и воскликнул с возмущением:

– Послушайте! Вы пришли не к тому!

Странные люди, ждущие чуда! Два моих предшественника не устояли перед искушением запудрить им мозги, и по нескольку недель вытягивали деньги. А я обозлился и потратил меньше часа на лекцию о шарлатанах, объяснил, что чуда не будет, и порекомендовал паре Лечебницу и хорошего доктора. Денег с них, конечно, не взял, не за что. Но муж купил у меня золотое кольцо для жены, и это хорошо: я уже говорил, что выходящие из моих рук украшения настроены на удачу и благополучие.

Только проводив супругов, я вспомнил, что на огне стоит чайник. То-то меня давно беспокоил противный запах! Так и есть. Чайник сгорел, пришлось проветривать кухню и ставить воду в кастрюльке. Фу! Я совсем задохнулся от дыма.

И тут-то на мою голову свалилась эта девчонка!

Дзинь-дзинь.

Я пошёл навстречу.

Девочка выглядела как обычная девочка лет десяти – одиннадцати. Ровесница моего очень младшего брата. На ней было точь-в-точь такое платье, какое мама хранила на память о своих детских годах. Оно было коротко и мало, и по этой причине натянуто на груди, как на барабане, а пояс отрезали, потому что на талии он не сходился. Глаза у девчонки были заплаканными, выражение мордочки – сердитым, а руки и коленки – в земле.

– Вот, – сообщила она и шмыгнула носом. – Пришла.

Можно подумать, я не заметил.

– Так давай письмо, – улыбнулся я, наивно принявший девочку за дитя улицы, которому кто-то из моих друзей поручил отнести мне записку. – Давай письмо, я заплачу тебе цагрик, я сегодня богатый.

Она сверкнула глазами:

– Это я вам заплачу. У меня у самой есть цагрик, даже шесть. Этого хватит?

– На что? – сдерживая смех, спросил я. Девчонка, как все девчонки, влюбилась, наверное, и хочет амулетик в форме сердца. Таких у меня целые связки.