Олег Бондарь - Проклятое место

Потом раздался дикий кошачий крик. Такой же, как и тот, что испугал меня днем на пустыре.

Он оказался последним звуком, который я услышал. Острые когти вонзились мне в горло и, мгновенье спустя, я провалился в преисподнюю. Там было очень темно и туда не доносилось ни единого звука…

Разбудил меня настойчивый стук в дверь. Я с трудом разлепил глаза и никак не мог сообразить, где нахожусь.

Я лежал на нерастеленной кровати и почему-то одетый. Яркое солнце пробивалось сквозь закрытое тюлевой занавеской окно.

Стук повторился.

Я с трудом встал на ноги и, содрогнувшись от жуткой головной боли, поплелся к двери. За ней стоял бодрый, улыбающийся и, похоже, абсолютно довольный жизнью Влад.

— Ну, ты и мастер поспать! — увидев мою заспанную несчастную физиономию, заорал он. — Ты хоть знаешь, который час?

Я тяжело, пытаясь не делать резких движений, повернул голову и взглянул на большие настенные часы. Стрелки сообщали, что еще нет и восьми.

— Рано еще…

— Ты сюда спать приехал? Давай, бегом в душ, через полчаса завтрак, а к обеду выезжаем на природу. Организуем, как договаривались небольшой пикничек с шашлыками. Кстати, у меня для тебя маленький сюрпризик. Не буду рассказывать, сам увидишь…

При ярком дневном свете ночные кошмары казались пустыми и ничего не значащими. Но они были слишком свежи, чтобы сразу выветриться.

— Влад, — спросил я, — ты давно живешь в этом доме?

Он слегка опешил от такого вопроса.

— Года три, а что?

— С тобой здесь за это время ничего необычного не случалось?

— Что может случиться в этом забытом Богом уголке? А почему ты спрашиваешь?

— Да так…

Я не собирался пересказывать ему свои ночные кошмары. Услышав их, любой здравомыслящий человек сразу сочтет меня сумасшедшим.

— Познакомился вчера на рыбалке с одним стариком, он мне таких ужасов, про место, где твой дом стоит понарассказывал…

— Интересно…

Влад зашел в комнату и уселся в кресло. Мои слова, похоже, его заинтересовали.

— И кто же этот старичок?

— Его зовут Поликарпом Степановичем. Древний такой, лет под девяносто, с большой седой бородой.

— Хм… Что-то я такого в нашей деревне не припомню. — Он задумался. — Точно, нет в деревне никакого Поликарпа Степановича. Я недавно пенсионерам уголь выбивал, так у меня поименный список всех жителей села есть. И я точно знаю, что никакой Поликарп Степанович здесь не живет.

— Может он из соседней деревни?

— Чудак-человек! До ближайшей деревни отсюда километров двадцать, не меньше. Какой девяностолетний старик в такую даль на рыбалку пойдет?

— Не приснился же он мне!

— Может, пошутил кто-то?

— А вообще, что ты слышал об этих местах?

— Кое-что до меня, конечно, доходило. Но, по-моему, все — чистейший бред. А почему ты так заинтересовался?

— Ты же знаешь, я — журналист и все таинственные истории меня очень привлекают.

— Нет здесь ничего таинственного! — Мне показалось, что Влад начал раздражаться. — Навыдумывали всякой ерунды, чтобы детей пугать, вот и вся история. Ну да ладно, будет время, поговорим об этом, а пока собирайся к завтраку. Мария Ивановна пообещала что-то вкусненькое приготовить.

С этими словами он покинул комнату. Я был уверен, что Влад не сказал мне правды. Наверняка он что-то знал, но не захотел мне рассказывать. Возможно, по той причине, что и я не захотел делиться с ним воспоминанием о ночных похождениях?

Я быстро умылся, переоделся в спортивный костюм и незаметно выскользнул из дома. Мне хотелось побывать на том месте, где я вчера рыбачил с Поликарпом Степанычем.

Авось, старик и сегодня там?

Идти было непросто. Каждый шаг давался с трудом. Я чувствовал себя, словно выжатый лимон, вдобавок к тому же еще пропущенный через мясорубку. И хотя видимых повреждений на теле не наблюдалось, кости болели, после жестоких побоев.

Но физические страдания были ничем по сравнению со страданиями моральными.

Я не знал, что и думать.

В моей многострадальной головушке что-то перемкнулось, и я никак не мог нащупать грань, разделяющую реальное от нереального, отделить пережитое на самом деле от фантазий перевозбужденного мозга. Подобные симптомы пугали, ибо, если так будет продолжаться и дальше, остаток дней мне придется коротать в тесной компании с наполеонами, кутузовыми и им подобными…

Узенькой крученой дорожкой я спустился к пруду и перешел на легкий бег. Достигнув песчаной отмели, разделся и с разбега окунулся в холодную воду.