Владимир Власов - Страна детей

– А-а, не стоит благодарности, это – моя работа, – отмахнулся я со скромным видом, но в душе мне очень польстили слова японца, оценившего так высоко мою деятельность. – Что же вы имеете мне сообщить?

– Мы пришли к вам, чтобы предупредить вас об опасности, – сказал унтер-офицер и, замявшись, обратил взгляд на своих товарищей.

Те кивнули ему головами.

– Как бы вам объяснить проще,– опять начал он. – Одна из враждующих с вами школ замышляет против вас и членов клуба «Кэнрокуэн» акцию по уничтожению клуба.

«О-о! – мелькнуло у меня в голове. – Вот как работает японская разведка, даже о том, что творится у нас в городе, знают».

– Поэтому вам следует принять меры предосторожности, – продолжал унтер-офицер. – Особенно в этом деле не следует доверять женщине.

– Понимаю, – кивнул я головой, хотя из его слов ни черта не понял, какой женщине не следует доверять.

– Предупредите об опасности всех членов клуба, будьте сегодня особенно бдительны, среди членов вашего клуба есть лазутчики из враждующей школы.

– Но откуда такие сведения? – не удержавшись, спросил я.

Этот вопрос явно смутил моих гостей. Они переглянулись, и унтер-офицер, поборов смущение, наконец, ответил:

– Поймите нас правильно, это доподлинные сведения нашей армейской разведки. Мы бы не хотели вмешиваться в ваши дела, но мы не можем не помогать вам, членам клуба, так много сделавшим для укрепления дружбы между нашими странами.

Я понимающе кивнул головой и подумал: «Ого-о! Их армейская разведка в курсе даже таких дел, о которых мы и ухом не слыхивали и духом не ведали. Однако-о!»

– Лично от вас сегодня зависит судьба вашего клуба, – продолжал унтер-офицер. – Именно вы сегодня должны быть вдвойне бдительны, чтобы не подвести вашего брата.

– Вы хорошо знаете моего брата? – спросил я и тут же, хлопнув себя по голове, вспомнил: «Ах, да, ведь еще вчера брат говорил мне об этих бывших военнопленных».

Я тут же задал другой вопрос:

– Но почему я?

Японец пожал плечами, не найдя, что ответить. Но тут в разговор вступил фельдфебель:

– Потому что вы иногда бываете небрежны и допускаете промахи, к тому же вы увлекаетесь и теряете голову.

От неожиданности я развел руками.

– Даже это известно вашей армейской разведке?

– Видите ли, – решив смягчить слова своего товарища, заметил унтер-офицер, – нам, оставшимся в прошлом, хорошо видно будущее, потому что у нас нет настоящего.

Я не очень хорошо понял смысл этих слов, поэтому пропустил их мимо ушей. В это мгновение мне пришла в голову мысль: «А почему бы не взять у них интервью. Но не сейчас, не ночью, разумеется, а днем». Я вспомнил, что на вечер у нас в клубе была назначена встреча с членами общества «Ангара-кай», поэтому после встречи я мог бы побеседовать с ними и написать хороший материал. Я тут же предложил им встретиться в девять часов вечера этого дня возле кафе «Снежинка».

Они нерешительно переглянулись и оставались некоторое время в замешательстве. Я уже было подумал, что их не устраивает время, но, к сожалению, другого времени я им назначить не мог, так как в полдень я должен был обедать с самым именитым писателем Иноуэ Ясуси в ресторане гостиницы «Интурист». Но тут унтер-офицер вдруг неожиданно согласился, и мои ночные посетители встали с мест и попросили разрешения откланяться. Мы опять все четверо вошли в позу глубокого японского поклона. Затем я проводил их в прихожую, закрыл за ними дверь и посмотрел на часы. Стрелки показывали Час Зайца.

Ложиться спать было уже поздно, я опять вышел на балкон, чтобы полюбоваться прелестью нарождающегося дня. Обычно я всегда вставал в эти ранние предутренние часы, не потому что не любил утром дрыхнуть в постели. У меня была своя тайна.

Однажды я увидел ранним утром девушку, в белом спортивном костюме и кроссовках, с длинными белокурыми волосами, опоясанными красной лентой. Еще солнце не взошло, а она, как утренняя заря, пробежала по улице и осветила все уголки радостью пробуждения. С того самого дня я потерял утром всякий сон и, как праздника, ждал этого часа, когда она, подобно длинноногой газели или быстроногому зайчику, проносилась по улице мимо моих окон. Вначале я только издали любовался ею, затем сам стал совершать пробежки на некоторой дистанции от нее. Наконец, мы познакомились, и я даже уговорил брата принять ее в члены клуба. С этого времени мы стали бегать вместе. Я каждое утро с нетерпением ждал условленного часа, чтобы бежать возле нее и слышать ее дыхание.