Ирина Фургал - Возвращение солнца. Цикл «Деревянная сабля». Книга первая

– Иди, сиди тихо и жди меня.

– Нет! – я вцепился в него. – Петрик, не уходи! Я умру от стыда. И мне страшно. Я знаю. Большая утрата – вот чего я боюсь. Она уже стоит на моём пути. Петрик, сделай что-нибудь, чтобы их выпустили всех. Петрик, так нечестно, мы ведь не просили об этом. О, если бы всё вернуть в начало! Если бы все всё забыли!

Чудила немного потряс меня за плечи.

– Приди в себя, Миче. Мы всё сделали правильно, всё, что смогли. Не наша вина, что всё опять не так. Не показывай свою слабость. Не говори о своём страхе. Только со мной говори. А то всё будет хуже. Веди себя как обычно. Не клади папе под подушку топор, иначе тебя отправят в сумасшедший дом. Ты понял? Я пойду на разведку. А с Натой мы помиримся потом.

Говоря так, Петрик меня потряхивал и постукивал о чужой забор. Я не мог успокоиться. Я прохрипел:

– Заговор? Ты говорил о заговоре… О новом заговоре, не о том, пиратском…

– Ну да. Был заговор. Потихоньку готовились его предотвратить. Когда Кар-Кар понял, что не дождётся своих пиратских приятелей, он начал готовить что-то ещё – и это, наконец, не прошло незамеченным. Заметили, когда я был в море. Может, это был такой запасной вариант на случай провала.

– Но я не средство!

– Конечно, нет. Ты подожди, ладно. Я приду и всё тебе расскажу. Может, случилось то, чего мы не знаем.

– Ладно, – наконец уговорился я.

– Только не показывай, что боишься.

Петрик подозвал возницу.

– Езжай. Помни, что я сказал.

– Нет, ну видали? – взвыл женский голос из-за забора. – А чё ж это деется? Уж дерутся прям тут! Караул!

Караул тотчас явился.

– Дерётесь? – спросил командир у нас с Чудилой. – Беспорядки на вверенной территории?

– Нет, – отказались мы.

Распахнулась калитка, выскочила бабка.

– Как нет? Вот ентот бил того, белого. Аж головой об забор стучал.

– Тьфу ты! – ругнулся Чудила и выпустил меня.

– Вы ехать будете? – возник возница.

Караул, однако, проявил служебное рвение.

– Кто это ехать? Писать протокол.

– Да, просто кол! Во как дрались, аж кол свернули, – надрывалась глуховатая бабка. – Кол, чтоб козу привязывать.

– Миче, езжай, я разберусь.

– Это я разберусь. Идите за мной, – приказал командир. Я попытался его вразумить:

– Меня никто не бил.

– Да, мне сын врыл. Врыл кол для козы. Хороший прочный кол.

Глухая глупая бабка!

– Эй, кто едет, садися, – голосил возница.

– Никто не едет, – хором заявил караул. Петрик подтолкнул меня:

– Миче, садись – и вперёд. Что стоишь? – он полез в карман за служебным удостоверением.

Возницу очень радовал замечательный скандал, он покрикивал весело:

– Али уже всех в тюрьму загребли и ехать не будем?

– И граблями гребли, и лопатой копали, на то он и газон, а они – драться.

Бесполезно доказывать старухе:

– Мы не дерёмся, а беседуем.

– Женщина говорит, вы били господина анчу головой о забор, – повернулся к Петрику командир.

– Служебная необходимость, – ляпнул Чудила, раскрыв удостоверение.

– Не он меня, а я его, – рявкнул я, придя, наконец, в себя. – Всё, пока, Чудик, я поехал.

– Пока, Миче.

– Эй, куда?

Возница взмахнул кнутом и – раз! – мы уже за поворотом.

– Оно и правильно, – обернувшись, прокричал дядька. – Мало народу пересажали, ещё им подай. А ты что, тот самый Миче?

Ну, вот опять!

– Никакой не тот самый, – вздохнул я и отвернулся.

*

Возле моих ворот стоял экипаж доктора Шу, отца моего приятеля, которого мы дразнили Шу-Шу и Шушик, чтобы отличать от родителя. Вроде как Шу номер два.

Моей первой мыслью было где-нибудь спрятаться, а второй – что ведь всё равно найдут, а у меня пропадёт рабочий день. Третья мысль была такой: надо побыстрей всех спровадить, прикинувшись хорошим и послушным, и заняться своими делами. Чудила прав: иногда лицемерие – это хорошо.

– Доброе утро, – произнёс я кротко, входя в столовую, где моё семейство и доктор Шу сидели за завтраком. Рики, бросив ложку, выскочил из-за стола, чтобы обняться.

– Доброе утро, сынок, – расширив глаза, прошептала мама. – Ты как себя чувствуешь?

– Прекрасно!, – бодро заявил я и тоже сел к столу.

– Как Ната? – таким же убитым голосом спросил отец.

– Чудесно! – улыбнулся я во весь рот. – С утра уже порыбачила.

– Ты был у Наты или… где? – осторожно поинтересовалась мама. Дядя Шу был более решителен.

– Какого чёрта ты это устроил, Миче? – спросил он. – Что ты такого сообщил о Корках, что их так резко арестовали?

– Я? С чего вы взяли, что сообщил я? Кто угодно мог сообщить. Говорят, будто у них был заговор. Я сам об аресте только сегодня услышал.