Михаил Климовицкий - Днепровский проспект

Колонна в окружении полицаев и немецких автоматчиков двигалась к окраине города. Над этим местом кружили самолеты, заглушая звуки выстрелов. На какой-то улице Мишина родственница увидела знакомую девочку, и та тоже увязалась их провожать. Уже недалеко от места один из немцев заметил, что на них нет желтых звезд, и крикнул: «Аусвайс!» Девочки догадались и показали пропуска. Немец выдернул их колонны, надавал под зад и прогнал. А колонна уже подходила к Сухой балке Ботанического сада, где сейчас установлен памятник массовым казням.

Пещерные люди

В этот раз Отец и Сын прятались в ветвях крестового дуба, поросли которого тянулись от реки до Сухой балки. Здесь Днепр рассекал каменистую

гряду, образуя первые большие пороги, которые словно зубы гигантского зверя торчали из воды, поджидая свои жертвы. Кое- где новые люди проложили между камнями стволы деревьев, скрепив их лианами дикого винограда, цепляясь за который и прыгая по камням, Отец и Сын перебирались сюда с острова. Обнажившееся древнее плато, было, покрыто солью древнего моря, а далее в степи, холмами из конкреций марганцевой и железной руд.

Соль привлекала копытных животных, и бесчисленные табуны и стада их приходили сюда. Здесь их поджидали стаи волков, пещерные львы и медведи.

Полным хозяином Сухой балки был пещерный медведь, живущий в расщелине скалы. Внешне он был похож на бурого медведя, своего родственника, но был на одну треть больше, а, поднимаясь на задних лапах, он был более 3 метров ростом. Только он не боялся ледяной воды, и однажды переплыв на маленький остров ночью, убил и съел всех, кто там жил. За этим чудовищем наблюдали Отец и Сын, рассчитывая, если он их заметит или учует, бежать по ветвям деревьев до порога, где медведь пройти бы не смог бы.

Охотясь, медведь поджидал, пока стадо круторогих бизонов окружит выходы соли, потом громоподобным рыком пугал животных и, когда они бросались бежать по балке, встречал их, стараясь убить нескольких. Отец и Сын услышали этот рык раньше, чем увидели, как черная туша медведя накрыла одну из бежавших коров, но в этот раз не все получилось у медведя; бежавший следом громадный бизон воткнул ему в бок метровый рог. Со страшным рыком медведь вывернулся и ударил лапой с громадными когтями по голове бизона; но было поздно, кровь фонтаном ударила из глубокой раны медведя. Он нанес быку еще несколько ударов, и все стихло. Смертельно перепуганное стадо бизонов бежало в степь. Не менее испуганные, Отец и сын, неслись на остров.

Вождь и шаман их племени решили немедленно забрать шкуру такого медведя. И поэтому почти все охотники побежали за Отцом и Сыном к месту битвы. Но про битву Медведя с Туром узнали не только они. Пещерные охотники расслышали рев и догадались о большой добыче. Два отряда встретились в Сухой балке. Пещерные воины выли, как большая стая волков, но это не помогло им. Обсидиановые топоры и бумеранги победили дубины и зубы. Погибших врагов съели, а более стройных детей из пещер забрали на остров. И пещеры опустели на тысячи лет.

Возвращение 1943

Несмотря на массовые казни, евреи первыми возвращались, в Днепропетровск, освобожденный Красной армией,

Мишин отец, прибыв воинским эшелоном в ноябре 1943 года в только что освобожденный от немцев город, для восстановления Приднепровской железной дороги, привез годовалого Мишу с мамой и бабушкой из города Алма-Ата.

Они получили квартиру в доме на проспекте. К. Маркса. Дом был семиэтажным, одним из немногих, уцелевших от бомбежек домов в центре города. Во время оккупации в нем жили немецкие офицеры. Центральное отопление не работало, поэтому на кухнях были сделаны небольшие печки с вытяжными трубами в форточку, а в ванной комнате от немцев осталась тонна угля.

Их соседями оказались семьи военных железнодорожников, сотрудников внутренних органов Богданова (Рабиновича), Максимова (Шора), партизан и подпольщиков. В соседних подъездах поселились жена и сын погибшего секретаря подпольного обкома, семьи военных корреспондентов и руководителей города. Их потомки и сейчас живут в этом доме.

Позднее дом был передан в ЖЭК Авиационного завода, и на верхние этажи (лифт не работал) стали заселять рабочих этого завода, прибывших с Саратова. Им давали по одной комнате на семью, в результате чего квартиры на много лет, становились коммунальными. А тогда и такое жилье было счастьем, город лежал в развалинах.