Олег Сёмкин - В поисках золота Якутии. Нежданинские и Оймяконские истории (иронические рассказы)

Опять пришла странная мысль о том, что я тут ничего не закапывал, но любопытство брало своё, отодвигая на задний план тщедушные мысли о моей безвременной кончине.

– Ты, малец, запомни, – сказал мне Лёха, сверкнув золотым зубом и шевеля большими усами, заканчивающимися у подбородка, – я тут работаю уже 30 лет и видимого золота, практически, за всё это время так и не видел.

Эти слова прозвучали, как приговор. Сняв с себя фуфайку и толстенные ватники, я решил немного просушиться, не подумайте плохого, вспотел просто. Температура внутри «блока» была, где-то +15! Обсыхая и ожидая, когда мой учитель настроит перфораторные молотки для работы, я, всё ещё надеясь обогатиться, начал рассматривать небольшие куски породы со сверкающим «собачьим золотом».

«Всё равно красиво», – подумал я и засунул небольшой кусок в карман, так на память, вдруг я больше сюда не полезу. Это уже потом, спустя некоторое время, и повидав видимое золото и даже самородки, я стал относиться к золоту вполне спокойно. А пока меня ждало самое интересное – непосредственно работа.

Лёха настроил перфораторный молоток, вставил в него бур-штангу, предварительно надолбив на неё коронку, а затем включил его. Это был полный писец! Грохот стоял неимоверный, пылища летела струёй и клубилась вокруг, и я окончательно осознал, что попал в ад! Защита от всего этого была одна – чудо-лепесток. Разрываешь первый, достаёшь тонкую вату и втыкаешь её в уши, чтоб не оглохнуть. Второй одеваешь на морду лица, чтобы золота вместе с кварцем ты поменьше увёз домой в своих лёгких.

– На, бури, – орёт Лёха, передавая мне перфораторный молоток, – а я посмотрю!

Я думал, что это длинноносое чудовище под названием «перфоратор», вылетит у меня из рук и просверлит меня насквозь. Пот градом катился из-под каски, одетой поверх зимней шапки, на зубах страшно скрипела кварцевая пыль, проходившая сквозь забившийся «лепесток», а я слился с перфоратором в единой тряске. Вроде обошлось – чудовище не вылетело из моих, ещё неокрепших, молодых проходческих рук, да и отбурить шпуров удалось по плану.

Выходили мы с Лёхой из штольни белые-белые от кварцевой пыли, как два мукомольщика Я еле волочил за собой ноги, и мысли мои о золоте и быстром обогащении уходили далеко на второй план. Впереди меня ждала поистине тяжёлая и опасная работа.

И началась тяжёлая, рутинная работа, не подкрепляемая деньгами, а лишь талонами для столовой. Да, ещё на эти талоны можно было купить жуткое креплёное пойло в трёхлитровой банке, «Старый замок» называлось, мы его потом в самогон научились перегонять – организм его лучше усваивал. Но, пока мы бурили шпуры, ведя проходку, отрабатывая «блоки» и выдавая «на гора» золотоносную руду, наше правительство, во главе с Ельциным, успешно пропивало последние остатки золотовалютного резерва страны, выдумывая с похмелья и с подачи американских советников всё новые и новые реформы. Золото стало абсолютно нерентабельным, ввиду того, что надо было кормить людей и содержать на севере целые посёлки. Решили просто – разогнать их, а золота у нас много, потом откопаем. Но мы пока копали, бесплатно, но копали.

В 1997 году посёлок ещё жил, вернее доживал, благодаря тем замечательным людям, которые в нём находились. Ещё работали котельные, магазины, садик, школа, даже свет был. Работали и мы в «царстве Кощея». За месяц работы я освоился с длинноносым перфоратором, и уже не он меня заваливал, а большей частью я его. Учитель был у меня новый – казах Коля, с виду ничем неприметный, казах, как казах, на якута больше похож. Мы с ним уже отработали несколько смен вместе, залезли в штольню вместе и в этот раз.

И случилось у нас как-то ЧП: «запечатался» отрабатываемый блок с одной стороны, и в нём, после отпала шпуров, стоял дым от взрыва аммонита. Бригадир наш, Вовка, предупредил нас:

– Станете спускаться вниз, учуете газ – сидите на полке, а мы будем с другой стороны продувать его воздухом.

– Ага, – сказали мы с казахом Колей и полезли на восстающий.

Дымом воняло аж сверху, но у моего учителя-казаха похоже был сильный гайморит, и он решил убедиться своими глазами, что это так там сильно пахнет и каков был объём закупорки блока. Мне сказал распутывать шланги и включить воздух, чем я и занялся. После непродолжительного отсутствия, вернулся мой наставник на шатающихся ногах и молвил: