Максим Сорокин - Восход Акроникса (СИ)

Впрочем, было кое-что ещё. То, что появилось здесь много позже, своей нечестивостью испортив прекрасный облик вечного противостояния двух частей единого целого. Огромная округлая плита, с полсотни шагов в поперечнике, висящая прямо над жерлом бездонной пропасти, от которой тянулись три широченные стальные, украшенные шипами, лезвиями и осквернёнными рунами, цепи. Две из них вгрызались в стены строений по обе стороны от провала, а третья, нависала темным брюхом прямо над головами парней.

Стальные когти крепко держали ложе смерти, где некогда свершился зловещий оккультный обряд и сотни жизней оказались принесены в жертву трем столпам, на которых безмолвно восседали костяные изваяния. У их ног расстилался ковер из почерневших от времени, но так и не разложившихся трупов, и каждый из них распространял вокруг себя жуткую ауру, даже крупица которой затмевала собой силу некроманта, что повстречался им на пути в Кхидрин.

Эта сила делила пещеру на две части, не хуже бездонного провала пролегшего через город. Левую часть заполняли ядовитые бубоны с налитыми ослизлыми опухолями, земля владыки чумы. Правую же, украшали обелиски из сросшихся, непрерывно конвульсирующих тел, истекающих алой влагой жизни, подконтрольные владыке крови. Сила этих двоих расплескалась вокруг, давно перехлестнув через край жертвенной плиты и даже по цепям дотянулась до руин древнего поселения, начав отравлять и его. Лишь восседающий в самом сердце Король Мертвых довольствовался кружащим у его престола водоворотом стенающих душ, безуспешно пытавшихся отогнать прочь последнюю, четвертую фигуру, находившуюся посреди этого омута кошмаров.

Громоздкая туша изменившегося Схирема, бесформенным телом стелилась по земле, поглощая мертвые тела, преображало те, рождая на свет изуродованных големов Плачущей Богини, а верхняя часть была покрыта ороговевшей до состояния камня плотью. Костяные гребни, столь похожие на истекающие ядом скорпионьи жала, вспыхивали каждый раз, когда три треугольные головы, вгрызшиеся в плоть личей, делали очередной глоток их силы. Вдоль частокола клыков вилась алмазная бахрома, так похожая на ветви жертвенной плахи, к которой некогда была прикована Иорлея. Теперь и она, и добытый Ялом с Виком императорский кристалл стали неотделимой частью колдуна, вбирая в себя всю силу, изливающуюся из жертв. Чудовище казалось размером с костяного дракона, разрушившего дом Вика, передвигалось на мощных, мускулистых лапах и судя по всему, на много сильнее того. С каждой секундной оно раздавалось вширь все больше.

Между изъеденных кислотной чумой когтей Схирема, бегали порождения его чрева, то и дело вонзая ржавые обломки стальных зубов в пытавшихся помочь своим гибнущим повелителям оживавшие трупы. Обелиски сросшихся тел выпускали в сторону колдуна багровые копья, пронзавшие костяной панцирь, отравляя кровь. Призраки в ярости стремились разорвать его душу на части. Но ничего не помогало, с каждой секундой зубастые пасти вгрызались все глубже и толстые, укрытые бронированной чешуей шеи, явственно содрогались от наслаждения, когда очередной глоток энергий проскальзывал по глотке.

Ошметки тела, кровь, обломки костей летели в разные стороны жутким дождём. Мертвецы, словно защищавшие матку муравьи, взбирались по плоти трёхголового монстра, выгрызали ему глаза, вырывали клыки, но на месте потерянных тут же появлялись новые. И не было понятно, толи Схирем получает удовольствие от причиняемой ему боли, толи действительно устал сражаться сразу против троих, ибо тем, в отличии от его первых жертв, все же удалось пролить кровь колдуна. Впрочем, личи все равно оказались обречены, ауры их силы постепенно слабели, а вот огонь Вечного Океана внутри их убийцы, напротив, нарастал.

Оставался вопрос, что теперь делать самим парням. Они пришли сюда дабы «прижать Схирема к стенке» и заставить того ответить на интересующие их вопросы. Теперь о подобной наглости можно было забыть. Более того, станет ли эта тварь вообще говорить с ними или сразу как покончит с трапезой, пошлет на них ватагу рожденных им ужасов поменьше. Стоило подумать заранее, как можно себя обезопасить от подобного развития событий.

Викариан посмотрел на стальные скобы, уцепившиеся за старую кладку у них над головой, без труда разглядев на той росчерки глубоких трещин. Цепь держала намертво, но камень был не столь прочен. Он указал на ослабевшее крепление.