Владимир Исаев - Славяне. Историческая драма

Верный друг человека из последних сил пытался противостоять неукротимой мощи хозяина леса – бурого медведя. Бок собаки был разодран в клочья и куски плоти свисали рваными ошмётками, обнажив рёбра. Истекающий кровью пёс прыгнул вперёд и намертво вцепился клыками в заднюю лапу зверя, который уже почти подобрался к маленькой хозяйке, что лежала без чувств возле поваленного бурей исполинского дерева.

Медведь закрутился на месте, отбрасывая в сторону уже почти бездыханного защитника двуногих и развернувшись, вновь пошёл в сторону лакомой добычи. Внезапно на его пути появилось существо покрупнее и громко закричало, закладывая уши топтыгину мерзким пронзительным звуком. Он помотал головой и встал на задние лапы, чтобы казаться выше и грознее. Из его глотки вырвался мощный рёв, от которого бросались в бегство звери и побольше чем это двуногое создание.

К его удивлению существо и не собиралось кидаться наутёк. Оно стояло перед ним, широко расставив ноги, и продолжало кричать, раздражая и без того взбешённого хозяина леса. Медведь навис над двуногой тварью, намереваясь одним ударом могучей лапы вышибить дух из неё, но с большим удивлением обнаружил, что его молниеносный бросок наткнулся на неожиданное препятствие, которое причинило ему сильную боль.

Медведь заревел ещё громче и кинул тело вперёд, намереваясь сломить препятствие и всё-таки добраться до двуногого. Но его усилия ни к чему не привели. Наоборот, то, что впилось в его шкуру, проникало в плоть всё глубже и глубже. Зверь вдруг почувствовал непривычную слабость. Его некогда мощный организм внезапно обмяк, а большое сердце, ещё недавно пульсировавшее неукротимой яростью, перестало толкать жизненную силу и остановилось. Белый свет померк в остекленевших глазах лесного чудовища так и не успевшего понять, что же с ним произошло.

Веселина шатаясь, подошла к дочери, и припала ухом к её груди. Услышав мерный стук, она с облегчением вздохнула и присела рядышком на траву, положив голову Миринки себе на колени. Чуть поодаль лежала туша огромного бурого медведя с торчащей в боку рогатиной. Как она сумела её удержать, когда зверь навалился всей своей массой, Веселина и сама не понимала. Такое и не каждому мужчине то было под силу, а не то что слабой женщине.

Веселина уже полностью успокоилась и раздумывала над тем: войдёт ли всё мясо в ледник погреба или половину стоит обменять на необходимые для их жизни инструменты в городище кривичей.

– Мама, что случилось?

Прервал ход её мыслей, слабый голосок дочери. Девочка приподняла голову с подола матери и испуганно оглядывалась вокруг.

– Ничего, милая, всё в порядке… всё уже позади…

Успокоила она ребёнка, ласково поглаживая по светлой головке. Взор девочки наткнулся на убитого медведя, и она соскочила на ноги.

– Ух, ты! Это ты его так?!

Восторгу Миринки не было предела. Но вдруг что-то вспомнив, она заозиралась по сторонам, ища взглядом своего спасителя первого бросившегося ей на выручку.

– А где Сероухий?

Веселина промолчала, не решаясь сказать правду. Внезапно Миринка заметила тело своего любимца, своего единственного друга, недвижно лежащего чуть поодаль. Она подбежала к собаке и горько заплакала, уткнувшись лицом в её лоб. Глаза пса, покрытые мёртвой поволокой, были устремлены в сторону своего грозного противника. Окровавленная пасть застыла в хищном оскале, а по траве тянулся кровавый след. Видимо пёс до самого конца пытался ползти, чтобы защитить свою маленькую хозяйку.

Веселина подошла к дочери и подняла её с колен.

– Не плачь, милая, – ласково прошептала она, не переставая гладить её по голове, плечам, спине. – Теперь Сероухий в стране наших предков… он под покровительством наших родных и наверняка сейчас будет служить твоей двоюродной сестрёнке Ярине… ты ведь помнишь её?

Миринка кивнула, немного успокаиваясь.

– Мама, мы ведь сделаем для Сероухого погребальный обряд? – тихо спросила она Веселину.

– Конечно, милая. Вот дождёмся только отца и сделаем.

***

Яромир разделывал тушу медведя, размышляя над превратностями судьбы и дивясь удачливости своей жены. Впрочем, по здравому разумению ничего удивительного в этом не было. С её неукротимой верой в помощь и заботу предков Рода можно было не только косолапого завалить. Хотя опаснее зверя в этих местах, пожалуй, и нет. Водилась ещё рысь, но она и в подмётки не годилась хозяину леса. Хорошо хоть серых разбойников в округе не было. Вот с теми-то ни пёс, ни жёнушка его отчаянная справиться точно бы не смогли.