Владимир Лиштванов - Жизнь прожить – не поле перейти – 2. Дети. Книга II

– Там немцы есть?

– Нет.

– Вам по пятнадцать лет исполнилось?

– Так точно!

– Согласно решениям Правительства СССР мы создаём из вас отряд помощи Красной Армии.

– Ура!

– Первое ваше задние: выяснить, какие силы немцев сосредоточились в этих населённых пунктах.

Старший группы достал карту и указал пацанам интересующие хутора и деревни.

Ребята отправились выполнять задание. Вскоре они прошли по указанным населённым пунктам и выяснили о нахождении немцев, после чего вернулись к разведчикам. Они сообщили всё, что узнали.

– Благодарю за службу! – проговорил старший группы, – а сейчас идите домой, и ждите дальнейших указаний.

Ребята вернулись на хутор, но сколько ни ждали, разведчики к ним не пришли.

Друзья приходили и на место встречи с красноармейцами, но и на взгорке никого не встретили.

Бои за село Выползово и Калинов хутор продолжались с большим ожесточением.

Воины Красной Армии сражались героически, но им не удалось продвинуться вглубь захваченной врагом территории и освободить село Дорохо-Доренское и хутор Баранов.

Вскоре наступление провалилось.

Наступила весна, но оккупация продолжалась. Продуктов у большинства людей не осталось, начался голод. Многие стали болеть и умирать.

Сельчане ходили по соседним деревням. В населённых пунктах, где не располагались гитлеровцы, жители делились продуктами и семенами. Это позволило засевать огороды в весенний период.

Летом стало уже легче прожить. Появились пригодные к пище растения, ягоды, грибы. В то лето массово расплодились виноградные улитки. Часть селян стало употреблять их в пищу.

Как потом рассказывали, одной из первых начала использовать в еду виноградных улиток Евдокия Яшина из села Бунина, что в 12 километрах от Дорохо-Доренского.

В один из летних дней 1942 года она в лесу набрала целую корзинку этих улиток. Придя домой, сварила их и вначале сама попробовала съесть. Оказалось, что съедобны.

Тогда Евдокия стала кормить ими детей.

Так, регулярно она приходила в лес, собирала в лукошко улиток. Прикрывала всё травою, приносила в село. Дома она варила, кормила детей. От такой пищи они росли здоровыми и хорошо выглядели.

Александр Дорохов с хуторскими друзьями тоже ходил в лес за ягодами и грибами, но улиток не собирал.

В один из дней шёл он с Николаем Доренским лесной дорожкой, а навстречу попался фриц с автоматом. Немец направил на юношей оружие. Николай испугался и поднял руки, а Александр не стал.

Гитлеровец потыкал в сторону мальчишек автоматом, и проговорил:

– Пуф, пуф.

После этого он расхохотался и пошёл своей дорогой, а юноши – своей.

– Ты чего поднимал руки, – стал подтрунивать Александр, – фрица испугался?

– А ты как думал, – ответил Николай, – он сдуру и стрельнуть мог.

– Это точно, – согласился Александр.

Бродя по окрестностям Александр с товарищем, зашли на железнодорожную станцию Гридасово, что расположилась в полутора километрах от хутора Баранов.

Они удивились, когда увидели, как немцы грузят в товарные вагоны землю с сельских полей, а в другие – стебли кустарника, он рос в изобилии вдоль железнодорожного полотна и в смешанных лесах.

Понаблюдав две минуты за странным зрелищен, юноши направились в обратный путь.

Возвращаясь, они встретили односельчанина и поделились увиденным.

– Ничего удивительного, – сообщил им мужчина, – немцы грузили не просто землю с полей, а первый в мире по плодородию чернозём.

Со слов односельчанина оказалось, что в Париже есть Международное бюро мер и весов, где хранится кубический метр Курского чернозёма, как эталон плодородия земли.

Как впоследствии узнал Александр, немцы действительно вывозили почву из оккупированной Курской области и покрывали 10 или 20-сантиметровым слоем поля Германии в большой надежде на увеличение урожая.

Но даже Курская земля «не хотела помогать» врагу, чернозём быстро деградировал и через один год утрачивал первоначальные свойства и на полях образовывался водонепроницаемый глиняный панцирь. Оказалось, что чернозём может плодотворно находиться обязательно в определённых климатических условиях.

Чужая земля никому не впрок и в прямом, и в переносном смысле.

– Ладно, чернозём, – не успокоились друзья, и продолжили разговор с односельчанином, – но зачем фрицы ветки кустарника собирают?

– Это бересклет, – отвечал односельчанин, – кора и древесина которого богаты гуттаперчей, похожей на натуральный каучук. Немец хочет получить эту гуттаперчу для изготовления резины и других материалов.