Клара Коваль - Мозаика

Наконец, за дверью послышались шаги. Дверь распахнулась и в комнату вошел герцог.

– Дорогая баронесса, – сказал он. – Я так рад вас видеть.

– Ваша светлость… – начала было она и умолкла. Вопреки словам герцога на его лице не было и следа радости.

– Но вам не стоило так поспешно приезжать в Лондон. – продолжал он. – Ваш муж скончался совсем недавно и вам не стоило настолько пренебрегать приличиями и приезжать сюда.

– Я писала вам. – женщина стиснула руки. – Но, видимо, вы не получали моих писем. И я стала беспокоиться, что возможно… они были перехвачены, чтобы скомпрометировать вас и меня.

– У вас слишком богатое воображение, баронесса. – улыбнулся герцог.

– Иными словами – вы получили мой письма?

– Да.

– Почему же тогда… Вы не ответили мне?

– Надеюсь, вы не забыли, что я первый министр? В последнее время я был очень занят.

– Я полагаю, на охоте и у жены французского посланника?

– Дорогая баронесса, вы же знаете цену подобным сплетням! Зачем тогда вы их повторяете?

– Джордж, я не придаю значения сплетням. Но когда вы ведете себя настолько неосторожно, что вас видят все…

– Надо полагать вы тоже входите в число этих всех?

– О, прошу вас не говорите так со мной! Вы не понимаете, как мне больно это слышать от вас.

– Моя дорогая Анна, вы взялись за мной шпионить и еще просите меня о жалости?

– Джордж, возможно, вы правы, возможно я поступала ужасно и неправильно, но подумайте в каком положении я оказалась! Мой муж узнал все. Он увез меня и намеревался всю жизнь держать в Шеффилде, вдали от Лондона и… Вас. Я уже не говорю о его постоянных домогательствах!

Герцог усмехнулся, словно услышал довольно забавную шутку.

– Да, конечно. Я понимаю, насколько это невероятно, когда муж начинает домогаться собственную жену. Тем более в такой глуши, где нет других развлечений.

– Не шутите так, дорогой! Неужели вы не понимаете, как тяжело воспринимать подобные домогательства если любишь другого?

– К счастью, дорогая баронесса, эти домогательства вам пришлось терпеть не долго. Ведь ваш муж так быстро умер! Настолько быстро, что у его брата даже сомнения появились, болезнь ли была тому причиной?

– Я вас не понимаю.

– Надеюсь, что не понимаете. Но лорд Винтер так настроен против вас, что заявляет об этом направо и налево. Вам следует быть очень осторожной, дорогая моя, и заботиться о своей репутации. Если сейчас пойдут слухи о наших отношениях, то вы понимаете, какой это вызовет скандал?

– Но разве вам не все равно, что о вас говорят?

– Разумеется, нет! Мне совсем не хочется, чтобы меня называли отравителем или тайным убийцей. И вам бы следовало задуматься – а нужно ли вам, чтобы о вас говорили подобные вещи? Вспомните, что у вас есть сын, и если вы компрометируете себя, то компрометируете и его!

– Но разве мы не можем вести себя достаточно осторожно? Я понимаю, что нам незачем выставлять нашу связь напоказ, пока жива ваша жена.

Герцог побледнел.

– Так значит… Это правда? Ваш муж умер… Не от болезни?

– Джордж, если вы спрашиваете меня об этом и спрашиваете таким тоном, значит вы меня уже не любите.

Герцог какое-то время смотрел на нее, потом отошел к окну и стал смотреть на улицу.

Молодая женщина протянула к нему руки:

– Джордж, вы единственный мужчина, которого я любила и люблю. Никого я не смогу полюбить сильнее, чем вас и ни одна женщина не полюбит вас, так как я. Так почему же вы не любите меня? Почему?

Родственники.

Однажды в июне, около трех часов утра, из особняка госпожи де Гиз, вышли двое людей. Один из них был высокий и темноволосый мужчина лет сорока, одетый в костюм фиолетового цвета, другой – такой же высокий и темноволосый, отличался более роскошным одеянием и выглядел не старше двадцати пяти лет.

– Ваше сиятельство, – обратился он к темноволосому мужчине. – Я полагаю, что письмо, которое вы сейчас получили действительно стоит того, чтобы покинуть этот дом в этот час.

– Да, мой дорогой племянник. – ответил ему тот. – Мне очень жаль, но это именно так.

– Нас вызывает его высокопреосвященство?

– Нет. – на губах у темноволосого мужчины появилась улыбка. – Но дело, тем не менее, очень важное. Его следует немедленно обсудить, так что соблаговолите отправиться вместе со мной.

Молодой человек подчинился. Они сели в карету и – уже без разговоров – добрались до другого особняка, не такого роскошного, как тот, что они покинули и не столь еще известного. После недолгого стука, заспанный привратник открыл им дверь. Все так же сохраняя молчание, эти двое прошли в дом, миновали коридор и оказались в небольшой комнате, очень напоминавшую библиотеку. Мужчина скользнул взглядом по шкафам, доверху заполненными книгами и устало опустился в кресло.