Елена Свительская - Песня моей души

Я легла на мягкую траву. Сердце билось быстро, потом вдруг поспокойнее. И было мне приятно лежать на земле, на мягкой траве, как будто в тёплых объятиях матери… я вдруг вспомнила то самое чувство, нежность маминых объятий, хотя, казалось, давно то было и я уже совсем его забыла, то чувство нежности. Так, значит, мы, люди, можем не только купаться в нежности объятий материнских, не только в нежности объятий любимых?..

«И мир с любовью и нежностью обнимет людей, коли они себя обнять позволят миру»

«Понятно»

Лежала я, прильнув к земле. Тепло так было мне, так хорошо. И звуки природы, песня мира иль музыка его, звучали нежно так и ласково, и так красиво…

Я вдруг вскочила. Опять забилось быстро сердце моё. Встревожено забилось.

«Но для чего тогда все наводнения и бури? Засухи зачем нужны, скажи?»

«Когда от тела вашего кусок отрезать плоти вдруг, то кровь идёт?»

«Идёт»

«И вы кричите?»

«Так мы кричим от боли»

«И я кричу»

«Так бури – крик твоей души?»

«Мой полный боли крик»

«И наводнения – то кровь твоя?»

«То кровь моя, коли из раны льётся»

«А засуха?..»

«Так не всегда из раненной, сожжённой кожи волосок пробьётся»

«Земля трясётся, значит, мир кричит, трясётся, стонет?»

«Бывает так больно мне смотреть на вас, что я сдержаться от боли не могу»

«Мой милый мир… должно быть тяжело быть вместе с нами!»

«Бывает… но знаешь, я всё жду возможности… как душа кого-то созвучно с моей душою запоёт – и песня наша в просторах жизни расцветёт. Я верю, что люди не всегда глухими будут. Что люди вспомнят, как мы вместе пели с ними, и красоту, рожденную от песни созвучья наших душ, все люди вспомнят»

«И мир мечтает?»

«И даже мир мечтает! И та мечта меня держаться вдохновляет, чтобы ещё пожить, чтобы ещё хранить… вдруг сможет кто-то вспомнить? Песню вместе с миром спеть? Я буду песню ту и друга моего хранить!»

Я снова легла, прильнув к земле. Так хорошо, уютно было. Вот вроде я где-то в глубине лесной, одна. Однако же выходит, что не одна я здесь. Весь мир со мной. И я в объятиях прекраснейшего мира. И мне не страшно. И я устала от волнений. Глаза смыкаются. И спать мне хочется. Так спать мне хочется…

«Алина, обожди!»

«А что, мой милый мир?»

«Там Эндарс готовит заклинание, чтоб тебя найти»

«С тобой хочу я песню вместе спеть, мой мир»

«Тогда, пока Кан с Эндарсом присоединиться не решат к твоей мечте, мне охранять тебя?..»

«Тогда… мне больно просить об этом, Мириона, но мне также будет больно, коли погаснет моя мечта»

«Тогда?..»

«Тогда…»

Я проснулась на заре, отдохнувшая, бодрая. Не сразу смогла вспомнить вчерашний разговор с Мирионой. Не сразу смогла поверить, что всё это было. Что я вдруг с миром заговорила. И что я как поэты красиво вдруг заговорила. И что мир мне будто б песней отвечал!

Потом я вспомнила, как просила мир заслонить меня от Кана и от Эндарса. И горько стало мне, когда я вспомнила.

«Так… мне к тебе обоих их вести? Иль одного из них?» – спросила Мириона, едва только у меня появилось чувство досады на моё вчерашнее решение.

«А ты можешь?»

«Я привела к тебе и Кана, и Романа. Я ведь могу своими стараниями вас пытаться столкнуть с одной тропы и провести другой. Хотя, конечно, решенье основное за вами. Вы новые тропы сумеете найти, если захотите. И я однажды вынуждена буду убавить старания мои иль прекратить»

Подумав, попросила, чтобы она помогла с ними встретиться, если кто-то из них или оба перестанут стремиться меня запереть и помешать воплощению моей мечты. Всё-таки, так будет лучше. А я и мир пока попробуем что-нибудь сделать для примирения Враждующих стран или хотя бы двух из них.

Сидела, смотрела на рассвет. Потом живот свело от голода.

Вдруг заметила целый караван белок, направляющийся в мою сторону. Замерла растерянно.

Подул вдруг ветер, резко, как-то странно. Откуда-то принёс отломанный большущий лист. И лист упал близ моих ног. И к листу неспешно потянулся беличий поток. Я растеряно наблюдала, как каждая белка укладывает на лист очищенный орех или ягоду, или траву.

«Ты переволновалась вчера, так что и травы немножко пожуй, лечебная она» – топливо объяснила Мириона.

– Хорошо, – ответила я ей, на сей раз вслух.

И сидела, боясь пошевелиться, смотря, как течёт ко мне и к листу и дальше куда-то в лес беличья река, как поблёскивают блики солнца в некоторых шерстинках.

– Послушай, мир мой, милый мир, я лопну, столько съев! – не выдержала я, когда гора лесных подарков стала выходить за границы листа, а её вершина уже доставала мне до колен – я сидела, подтянув к себе ноги и обняв колени.