Алина Багазова - Ангелы без крыльев

– А почему именно «ангелы»?

– Потому что в завершающей жизни все мы выполняем какую-то определённую миссию. Уроки закончены, теперь пришла пора демонстрировать полученные знания и реализовывать накопленный опыт. Миссии разные, но все они нацелены на помощь всему живому. Служение людям – душам, что находятся на разных этапах цикла перевоплощения. И мы реализуемся, подсказывая, направляя, часто спасая. Кстати, не только люди, но всё вокруг: растения, животные, всё это имеет поддержку в наших лицах. У каждого ангела своё предназначение в этой жизни, в отличие от простых людей, у которых они идентичны: учиться, получать знания, опыт, мудрость, переходить со ступеньки на ступеньку, пока не поднимутся на «крышу», откуда, получив крылья, легко вспорхнут в небо. Помогаем людям, тем самым, заслуживая собственный переход. А пока, можно сказать, мы – ангелы без крыльев…

– Таль, если так, то почему я ничего подобного не помню, не ощущаю. С меня, видимо, ученик был нерадивый если к экзамену подошла без важных знаний и умений, вообще ничего не помню…Ты говоришь, я сияю – почему же не вижу не то что своего, а хотя бы твоего или вот этих демонов, сияния? Или имеется в виду в переносном смысле…

– Демоны не сияют, – покачала девушка головой, – наоборот, вокруг них такая серая, непроглядная дымка клубится, над головой и чуть ниже, до плеч. А наше сияние ты сможешь видеть, обязательно, только когда проявишься…

– Хорошо, – перебила я, – в общих чертах о людях и ангелах я поняла, а демоны? Кто они и тут зачем?

Таля вздохнула горько. Видно было, что тема для неё болезненная.

– Демоны – деградирующие души. Души, которые отказались от духовного роста, опыта, уроков, выбрав путь падения.

– Прямо церковный сленг, – усмехнулась я.

– К церкви мы не имеем отношения, она не признаёт череды перевоплощений души. По сути просто религия, придуманная для поддержки в людях светлого, доброго начала. Она нужна юным душам… А под падением я подразумеваю отказ от подъёма. Когда человек не хочет ничему учиться, никуда идти – он стоит, когда разрушает вместо того, чтоб творить, своей целью ставит обыкновенное существование, наполненное забвением, затмением разума, закрывают сердце – падает. Понимаешь?

– В общих чертах… То есть все преступники, наркоманы и развратники – демоны?.

– Нет, конечно, не все. Чтоб деградировать до уровня низших, надо планомерно, из воплощения в воплощение заниматься саморазрушением, а потом, когда уже не останется собственных сил и энергии, разрушать других, «питаться» ими, их жизнями.

– А разве Бог не должен это пресекать, как-то их останавливать? – поинтересовалась язвительно, – ой, прости, вы же как бы вне религии!

– С темой Бога все не так просто и однозначно, – замахала Таля руками, – но давай это объясню попозже? Мы ведь уже подходим…

Я отметила на другой стороне улицы нужный мне магазин. Ого, значит, девушка изначально знала, куда мы направляемся? Зачем же тогда спрашивала? Похоже, не только моё имя для неё не тайна. Да уж, если принять всерьез весь этот рассказ о существовании ангелов и демонов среди людей, то голова может пойти кругом. Катя с Олегом хотя бы не демонстрировали так явно свои… способности, полагаю? Хотя, наверное, я бы охотнее прислушалась к людям, поразившим меня чем-то неординарным.

Ладно, допустим, что всё услышанное – правда. На какую-то долю секунды допустим. И как мне теперь с этим жить?

– Сейчас купишь, что нужно, и пройдёмся ещё? – спросила Таля, открывая и придерживая тугую дверь магазина, – расскажу самое главное и ты все поймёшь…

Она замолчала на полуслове, глядя куда-то в сторону, мы замерли на пороге.

Неподалёку под деревом стояла маленькая девочка, на вид лет трёх, не больше, в панаме и кружавчатом сарафанчике. Не двигаясь с места, она беззвучно плакала, размазывая слёзы кулачками по чумазым щекам, лишь плечики вздрагивали.

А поблизости – ни одного взрослого, которого можно было бы представить родителем малышки. Внутри сию же секунду отчётливо возникло понимание: ребёнок потерялся. Растрепавшиеся, выбивающиеся из-под козырька панамы, белокурые завитушки волос и сползший до самого сандалика гольф наглядно демонстрировали, что девочка уже давно и безуспешно слоняется по городу, а напуганные глазёнки, распахнутые во всю ширь, уже изрядно покраснели от слёз.

– Маленькая… – в голосе прозвучало столько нежности и сострадания.

Таля протянула руки и, совершенно забыв обо мне, шагнула навстречу измученному ребёнку. Та сначала попятилась испуганно, но потом ощутила каким-то своим детским чутьем и доверчиво потянулась к Наташе. Она присела на корточки и прижала малышку к себе, а та, прильнув к ней порывисто, обвила ручонками шею моей новой знакомой. Удивительно, как легко ребёнок пошёл на контакт с чужим человеком.