Наталия Вагина - Сила Живых Песков

Девушка протянула ему красивую раковину.

– На память обо мне. Рассветает! – Сказала она.

Фахшур взял подарок, и они двинулись к шлюзу, ведущему в море. По дороге она одела на него нанизанные на нитку кораллы.

– Ты всегда сможешь вернуться, когда захочешь. – Сказала Лакоста красавцу и улыбнулась.

– Может, отправишься со мной? – Спросил он ее.

– Может быть позже. – Ответила она.

Чтобы не расстраиваться, Лакоста на прощание чмокнула молодого мужчину в щеку и, помахав ему рукой, пошла прочь.

Фахшур скинул одежду и, откусив кусочек бус, нырнул в воду. Пару метров под водой и вот уже крепкий хвост вместо ног помогал ему выбраться на поверхность. Вернувшись на берег и выйдя из воды, он подобрал одежду и направился к карете, ожидавшей его у кромки воды.

В замке царила утренняя суета. По-видимому, тут не любили скучать. Кто-то только просыпался, а кто-то уже вовсю работал, выполняя свои ежедневные обязанности. Утро выдалось прекрасное, на небе не было ни облачка. Огромный солнечный диск навис над Зеленым Вандерлэем. Легкий ветерок трепал множество маленьких флажков, украшающих старый замок. Королева Нараффа руководила прислугой, слегка покрикивая и размахивая руками, подготавливая стол к завтраку. Накрахмаленный дворецкий, чисто в свое удовольствие, раскладывал золоченые столовые приборы для королевы и гостей. Сью и Наяш возились со своим питомцем, таская его на длинном поводке и мешаясь под ногами прислуги. Вернее было трудно сказать, кто кого таскал. Питомец, привезенный из Сиэнэльморра, стал довольно крупным для простого котенка и теперь доходил Наяшу до пояса. Окрас его немного сменился – в серый цвет добавились ярко-оранжевые полосы. Тем не менее, это не изменило его игривого задиристого характера и быстрой кошачьей хватки. Киса тоже вовсю развлекалась, нападая то на одного малыша, то на другого и слегка покусывая за попавшие под зубок ручки и ножки малышей. Те смеялись и, обхватив заметно подросшего кота, пытались уронить его на бочок и вскарабкаться сверху. Сью подбежала к матери и состроила печальные глазки, клянча очередной нирл для их Пусика. Королева, любившая своих деток и желая их чем-то развлечь, пока они не уронили столы с яствами, резвясь со своим подарком, вынула из спрятанного кармашка платья маленькую шкатулку, которая была рассчитана на три нирла, и протянула красный Сью. Девочка от счастья запрыгала. Нараффа приставила к детям няньку и отправила их на улицу.

Окруженный садами замок был прекрасен в это солнечное утро. Небесное светило покрывало землю ровным светом, словно играя маленькими солнечными зайчиками на отполированных камнях стен замка. Стоило детям оказаться на тропинке, ведущей в аллею с карликовыми розами и замысловатыми деревцами с голубой хвоей, явно выведенной неестественным путем игры природы, как Сью быстро разделила нирл на троих и сунула в рот малышу Наяшу, себе и коту. Няня не успела уследить за ней, ведь нирл предназначался только для пушистого зверька. Единственное немного успокаивало, что одного нирла на всех троих было маловато, но, тем не менее, все трое теперь зависли в воздухе в метре от земли. Смеясь, они барахтались в воздухе, пытаясь управлять своими движениями. Немного покружившись, дети с котенком поплыли, словно по воде, вокруг макушек небольших деревьев, держась друг за друга, чтобы легкий ветерок не разбросал их по сторонам. Король Зизиль, отдававший утренние распоряжения на конюшне и принимавший своих подданных на кованой лавке здесь же в аллее, с улыбкой любовался на своих деток. Он подошел и, взяв за хвост пушистого котейку, почесал ему туго набитое курятиной пузико. Киса зацепила коготком кружевную рубашку и, подтянувшись поближе, обхватила руку короля. Король почесал и погладил серую с полосками спинку котенка. Тот довольно замурлыкал, выпуская маленькие коготки. Оставив детишек развлекаться, король Зизиль направился в большую приемную залу. Здесь его красавица жена водружала на столы многоярусные вазы с фруктами и съедобными цветами. Удостоверившись, что угощения выглядят достойно, Нараффа послала слуг за гостями.

В это время, Дайара пыталась справиться с трофейным жеребцом, покрытым белоснежной бархатной шерстью. Красивая длинная грива коня, доходила почти до его колен, а конский хвост касался земли. Пара минут, и конь застыл на месте, словно мраморное изваяние, приподняв одну ногу и слегка повернув голову в сторону Дайары.