Ольга Лемановская - Сокровища Креста

– Что здесь не так! Что то здесь не чисто! Семёновна даже задохнулась от воодушевления.

– Нет, врачи приезжали, и милиция, тьфу ты, полиция, сказали всем, чтоб мол разговоров не было – обширный инфаркт.

– Во как! А ведь вроде в силе мужик то был? Не пил! Работящий! Не болел вроде! Даже не жаловался! Семёновна всё никак не могла успокоится.

Вика откинулась на сиденье и нахмурилась. Не понравились ей эти разговоры. Вот вроде ещё не приехала, а обо всех новостях Балуево уже знает, никакой прессы и радио не потребовалось. Теперь она уже всерьёз стала переживать за бабушку Агафью. Надо её поддержать! Хорошо, что я не на один день еду. Автобус остановился около небольшой заправки. Водитель обьявил, что у пассажиров есть 20 минут на свои нужды, и что больше остановок не будет. Вика решила немного размяться – от долгого сиденья ноги были ватные, да и спина болела. Выйдя из автобуса, она огляделась – на заправке, кроме их автобуса был только чёрный джип. Водителя за рулём не было, наверное зашёл в маленький магазинчик. Так и оказалось. Но водитель джипа неприятно поразил Вику – им оказался православный священник. Лицо его было странно-отрешённым, то ли из за сероватого оттенка кожи, то ли из за узких сжатых губ. Выражение лица было очень мрачным. Он тем временем исподлобья взглянул на их автобус, и Вика увидела, совсем не благодушный, взгляд бесцветных глубоких глаз. Чёрные полы его одеяния развевались от размашистого, быстрого шага. Вика замерла – уж очень в этот момент он напоминал ворона, а этих тварей она всегда боялась. Они всегда ей напоминали о кладбище. Тем временем, он быстро подхватил длинные чёрные полы и ловко, привычно устроился на водительском сиденье. Хлопув дверцей, служитель церкви сорвал большую машину с места, подняв жёлтое облако пыли. Да, не хотела бы я иметь дело с таким батюшкой! Неприятный тип. Вика смотрела вслед джипу и чихнула. Пассажиры уже стали собираться в салоне, Вика тоже заняла своё место и сразу услышала продолжение разговора, который, судя по всему, не прекращали её бойкие соседки.

– Я же говорила тебе, что отец Николай зачастил в деревню! Видела какой злющий! Катерина старалась говорить шёпотом, как будто монах мог её услышать.

– Да, и мне он тоже никогда не нравился! Ещё машина эта бандитская! Но вот как, священник может заработать на такую? Вторила ей Семёновна.

– Наверное, к Агафье ездил, на счёт завтра то! Только уж очень озабоченный какой-то! И тётки вдруг неожиданно замолчали.

Да, первое впечатление не обманывает! Вот и деревенским этот священник совсем не нравится. Как то не очень приятно начинается моя поездка на малую родину! Хотя какой приятности я жду, на похороны еду как никак! Ей стало вдруг совсем не по себе. Дальше они ехали в странной тишине.

Коля Трусов ненавидел ходить в школу. Вот уже три года для него это было настоящей пыткой. Нет – учился он очень хорошо, был усидчивым, как губка впитывал знания, много читал не по программе. Так что, с учителями проблем не было. А вот с одноклассниками у него частенько случались неприятности. Коля был тихим, послушным мальчиком, какой-то невнятной внешности. Небольшого росточка, с узкой сутулой спиной, маленькими, глубоко посаженными, серыми глазками, с сероватыми жиденькими волосиками, острым тонким носом и узкими губами, Коля всегда был бедненько одет, а характером своим полностью утверждал свою фамилию – был трусоват и сторонился людей. Одноклассники постоянно награждали его неприятными прозвищами. На переменах мальчик старался не выходить из класса, но это не всегда удавалось. Чем взрослее становились дети, тем злее они издевались над ним. А после уроков подкарауливали Колю на школьном дворе. Он, конечно, старался убегать от них, но это редко получалось. И мальчика просто били… Он пытался искать защиты у мамы, но Галина, так звали его мать, растила мальчика одна, отца Коля никогда не видел, а её почти всегда не было дома. Женщина, чтобы как-то свести концы с концами, вынуждена была работать на трёх работах. Да ещё в восемь лет у Коли обнаружился сахарный диабет, и бедная мать совсем забыла о себе, лишь бы её умному, хорошему мальчику стало как-то легче свыкнуться с этим пожизненным диагнозом. Болезнь требовала специального питания, дисциплины и режима, постоянного контроля сахара. Галина тихо плакала в ванной, когда Коля, абсолютно по взрослому, пытался освоиться с этим, чтобы помочь маме, которая не могла постоянно быть с ним рядом. Он видел, что ей очень тяжело, и часто думал, смотря на её изможденное лицо, что если бы у мамы было хорошее образование, наверное ей не пришлось бы ломаться на тяжёлых работах. Уже в десять лет он твёрдо решил, что будет хорошо учиться, чтобы можно было поступить в хороший институт. Да, и маме хотелось помочь хотя бы тем, что её не вызывали в школу, а на собраниях всегда ставили её дорогого сына в пример другим.