Ричард Брук - Чёрный атаман. История малоросского Робин Гуда и его леди Марианн

Она смотрела на «помощницу» в упор и, верно, ждала испуга, смущения, каких-то жалких слов, но Александру, дочь полковника царской армии Николая Владимирского, служившего под началом Скобелева, героя Плевны и Шипки, смутить было куда труднее, чем курсистку Сашу.

Александра ничего не сказала -собственно, ее ни о чем и не спрашивали, обсуждали поверх головы, как вещь, полезную в хозяйстве – и тем самым демонстрировали отсутствие воспитания и манер… – но взгляда не отвела, и на высокомерную улыбку Галины ответила улыбкой самой приветливой… и презрительной. Этот трюк они с подружками по пансиону нарочно придумали, чтобы злить классных дам, не давая формального повода к наказанию, и довели до совершенства.

– Галина! – не оборачиваясь, позвал Махно. – Подь сюда. Не разберу, це Бакунина або Кропоткина слова?

Галина тотчас пошла к нему, словно только и ждала приглашения, и они склонились над плакатом уже вместе… другие товарищи тоже лезли смотреть, толкались у стола. Саше почему-то очень захотелось запустить в них подстаканником, но она строго осадила внутри себя распоясавшуюся гимназистку, и тихо спросила у Севы:

– Кто эта женщина?..

– Ууууу, голубушка моя, это же сама Галина Андреевна Кузьменко 9 9 Агафья (Галина) Андреевна Кузьменко (1892—1978) – украинская националистка, революционерка и анархистка, жена Нестора Махно с весны 1919 года (по некоторым неподтвержденным данным – с осени 1918 года) ! Учительница в местной школе… бывшая, теперь же секретарь и, поговаривают, морганатическая 10 10 Морганатический брак – здесь: в значении неравнородный, когда супруги происходят из разных социальных классов. супруга Нестора Ивановича… настоящий анархистский союз!

«Вот как!.. Что же ты мне вчера об этом не сказал!» – едва не вскрикнула Саша, но сразу же признала несостоятельность своей претензии. Ну, сказал бы ей товарищ Волин про «морганатическую» жинку батьки, и что?.. Разве это поменяло бы что-то в намерениях Махно, и разве она в самом деле имела свободу выбора?..

Уложил под себя, использовал, после отдарился платьем и чулками, и вернулся к своей анархистке-классной даме… Она-то совсем не выглядит кроткой цыпочкой, и рука у нее, наверное, тяжелая… может, прикладывает его полотенцем по шее, как заведено у ревнивых жен на Украине… Нет – скорее лупит указкой по пальцам… или ставит коленями на горох…

Представив эту картину, Саша, не успев прикрыть рот рукой, прыснула так громко, что ее услышали у стола.

Нестор обернулся. Брови у него хмурились, синие глаза сверкали все той же свирепостью… и вдруг свирепость исчезла, сменилась искорками юмора, и на губы поползла усмешка – совсем мальчишеская…

– Нестор Иванович! – требовательно окликнула Галина. – Подивися ось сюди.

Он послушался:

– Ну, дивлюся, що там? – но лицо отвернул с неохотой, и с неохотой снова склонился над плакатами.

Саша тоже отвернулась к окну, сделала вид, что интересуется спиртовкой и закипающим чайником, конфетами, что припас Сева – но сердце стучало больно и так громко, что Нестор наверняка его слышал.

***

Пить чай Махно не остался. На радушное приглашение Волина буркнул:

– Часу нема. – и ушел, увел за собой свою банду «вольных анархистов», исчез так же внезапно, как появился. Вместе с ним исчезла и «морганатическая супруга» – на прощание одарив Сашу таким взглядом, что хоть сейчас завещание пиши… но Саша лишь усмехнулась, подумала зло и весело:

«Эх, Галина Андреевна, не учились вы в пансионе Куропаткиной, и с маменькой моей знакомы не были, а то знали бы, что женскими штучками меня не пронять… Может, вы здесь кого и загнали под каблук – вон как Всеволод Яковлевич лебезит перед вами! – но я не боюсь… Вас -не боюсь».

Бес за левым плечом сейчас же усмехнулся ехидно, постарался сбить спесь:

«Вот как, не боишься? А если она шепнет своим „подкаблучникам“ – может, даже самому главному – и выведут тебя в степь, в ковыли, там и прикончат, перед тем как следует потешившись?..»

Бес, наверное, был прав, Галина – опасна, как спящая в траве ядовитая змея, что лишь с виду невзрачная да безобидная, но попробуй-ка, потревожь ее в жаркий летний полдень… Думать в эту сторону не хотелось.

Отпивая чай из предложенного Севой стакана – на удивление вкусный – Саша вдруг поняла, что и Галина считает ее опасной. Настолько опасной, что понадобилось сразу же показывать свои зубы, поддевать, угрожать, что дворянское происхождение может очень даже выйти боком, здесь, в вольной анархической республике… Но почему? Ответ на этот вопрос был очевиден, хоть и казался невероятным. Саша знала силу своей красоты, знала со школьных лет, с первого ученического бала, но не была настолько самовлюбленной или самонадеянной, чтобы поверить, что интерес к ней со стороны такого человека, каким виделся ей атаман Нестор Махно, настолько силен и… заметен, что вызвал ревность боевой подруги.