Михаил Гаврилов - ИММЕРГОН. Не время для забвения

Кирилл поднялся из кресла, походил туда-сюда, пытаясь отогнать от себя тревожные мысли. Спокойно. Просто нужно хорошенько подумать, выстроить по порядку, взвесить как следует. Спокойно…

Он шагает от окна до двери пытаясь сконцентрироваться. Он вспоминает и взвешивает, скользя невидящим взором по серым шероховатым стенам башни. Штрих за штрихом в голове проявляется картина прошлого и настоящего, и вместе с тем крепнет чувство, будто он являет собой дилогию, первую часть которой кто-то нечаянно куда-то сунул и забыл куда именно. Сколько вопросов! Правда, теперь ему известно, где можно получить ответы.

А сейчас он продолжает вспоминать и взвешивать…

С тех пор, как они оказались в Дивион прошло около пяти месяцев. Хотя кажется, будто вот только вчера Кирилл Спицын сидел на четвертом этаже в скворечнике, называемом квартирой, со стоимостью несоизмеримой с качеством, корчась от головной боли, придавленный тоннами информационного шлака. В мире, в котором взращивается и удобряется бескультурье, ложь, алчность, противоречия, недоверие… одним словом бесовщина. В мире, превратившемся в трансконтинентальную барахолку, где можно купить и продать все что угодно.

Здесь все не так. Во всяком случае пока. Здесь люди не хотят мириться с несправедливостью! Они знают, как должно, они готовы приложить усилие и пойти до конца, понимая, что за это придется дорого заплатить. И у них получится! Я уверен в этом.

Интересно, увижу я когда-нибудь все эти компьютеры, машины и дешевую бутафорию, злые лица и узкие лбы, тонкие шеи и замыленные глаза? Наверное, нет. И, слава богу! Я все еще не чувствую себя дома. Зато чувствую, что иду домой.

Жаль только, что не успел проститься с теми, кого привык считать родными. Не успел поговорить напоследок, не успел попрощаться…

Ничего не успел!

Наверное, так чувствуют себя те, кто умер. Досада и осознание того, что уже ничего нельзя сделать. А что можно сделать? Вы там, я здесь. Отныне и навсегда…

А может там, на трассе мы… Может произошла авария? Может действительно происходит так после смерти? Просто начинаешь жить где-то еще?

Вряд ли. Просто кончился срок действия этого… хренеора. И вот мы здесь. И делайте теперь что хотите.

Надо же, такая безумная череда! И в ней я. И Ярослав. И мало кругом разных чудес и чудиков, магов, духов, чудовищ, так еще и…

…Кирилл так и не увидел Багрон снаружи. Когда Зорг вернулся за ними в альтирский трактир, они вышли из комнаты, полагая, что идут в обеденный зал, а оказались в холле Багрон. Об этом Кирилл узнал чуть позже, а пока что стоял, озираясь в недоумении. Впрочем, недоумение быстро сменилось любопытством. А потом Кирилл едва не свихнулся!

Они сидели в столовой, завтракали, когда Зорг привел двух девушек. Одна изящная, хрупкая с темными вьющимися кудрями и большими светло карими глазами. Другая статная, высокая, спортивная, гордая. Глаза зеленее зеленого, словно подсвеченные изнутри ярким чистым светом весеннего солнца.

– Знакомьтесь – это принцесса Фераур Стиона, – сказал Зорг, указывая на белокурую красавицу. Затем перевел взгляд на брюнетку. – А это моя дочь. Ее зовут Дэль.

Его рука протянулась в сторону Кирилла и Ярослава.

– Это принц Глорэр и князь Арт, они родом из Кхоридара.

Девушки расположились за столом против них.

– Ну что ж, настал момент, когда я могу рассказать вам все, что мне известно.

И он рассказал.

Все как есть.

И как было.

А потом Кирилл и Кристина оказались наедине. Кристина говорила, говорила, не умолкая, ее распирали эмоции. О том, что стоило ему уехать, она не смогла найти себе места. Хотела позвонить Юле, а та сама вдруг пришла, бледная, чуть живая от страха. Предчувствие чего-то непоправимого терзало ее. А потом что-то произошло, они не поняли, что именно, просто вдруг увидели… Кристина не сразу смогла объяснить, что же именно она увидела. Было очень страшно. Гораздо страшнее, чем в первый раз. Именно такая мысль пришла ей в голову, когда все это началось. И долго не оставляла в покое. Просто мысль, ни к чему не привязанная.

Кристина полистала страницы памяти…

Их затягивало во что-то. Она почувствовала каждую клетку тела, как кровь бежит по организму, как хрустят сосуды и поскрипывают суставы, как клетки шевелятся в яслях. А потом все исчезло. И вместе со всем она сама. Кристина могла только видеть… Пространство? Бесконечность? Фантасмагорию? Движение чего-то куда-то! Видимое и ощутимое. Кристина попыталась позвать подругу, но не услышала даже собственного голоса. Должно быть, и Юля не услышала его.