Николай Самарский - Зона 59

Надо мной простиралось черное звездное небо, на нем в ряд следовали друг другу все планеты Солнечной системы. Все, кроме Луны.

Рядом со мной лежал мой автомат, я поднялся и взял его в руки.

Как ни странно, я чувствовал в воздухе тепло, по ощущениям градусов двадцать и казалось, что-то гудит над ухом. Впереди простиралась серо-фиолетовая пустыня, в горизонт уходили чьи-то следы от ботинок и я решил следовать им.

Космос над головой такой большой и нависал так близко, казалось что раздавит, будто я поднялся на последний этаж в доме, а этот этаж в половину короче, чем другие, потому что последний, а за ним уже крыша и приходится нагибаться чтобы не расшибить макушку. Конец. Край. Я старался не поднимать глаз и смотрел в землю. Небо на Земле голубее и выглядит далеким и безмятежным, а здесь… ощущение, что я могу дотянуться до него рукой и постучать в черный безжизненный вакуум. Я старался не поднимать головы.

Поток холодного воздуха освежил меня и взбил клубья инопланетной пыли – она взмыла вверх из-под ног и зависла перед глазами, я рассматривал её. Что-то вспыхнуло перед глазами, я увидел аудиторию с большим экраном на стене, партами и людьми в лабораторных халатах. На экране снимок головного мозга, схема его нейронной сети. Расположение пылинок в воздухе напомнило эту схему, как ни странно. Очутившись в аудитории, я повернул голову и увидел Джозефа, того самого буйного, он сидел рядом и водил пальцами по планшету.

Видение прекратилось, закололо глаза. Я прослезился, захотелось чихнуть, пылинка царапала в носу.

У этой планеты низкая гравитация, низкое небо, низкий уровень хорошего настроения – идеальные условия для интроверта, противоположностью которого я являюсь .

Сплошной серый грунт вокруг, испорченный следами неизвестного первооткрывателя – мой единственный спасительный ориентир.

Видение, которое я наблюдал… что это было на самом деле? Воспоминания?

На горизонте показалось строение, по форме напоминающее плоский одноэтажный бетонный цилиндр. Я увеличил шаг, взглянул на автомат. Белыми буквами на голубом экране горело: «заряд 95%, имя: Крис Уокер».

Мое имя.

Серая бетонная коробка посреди инопланетной фиолетовой пустыни выглядела к месту. Бункер не располагал дверьми, впереди зиял темнотой проход, в который я и вошел. Вдруг в моем автомате зажегся фонарик, луч света ударил в сторону, потому что я нес автомат прижатым к животу. Предусмотрительные конструкторы разместили датчики реакции на свет, а лампочку под дуло.

Приклад удобно располагался на моем плече, я направлял автомат в стороны пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в темноте – пространство украшали серые бетонные стены, слышался шорох моих кроссовок и тихий перекат космическим ветром пылинок снаружи.

Снаружи бункер выглядел компактным, а внутри походил на самолётный ангар, потолок в два раза выше. Я прошел его насквозь и остановился у стены, посветил вдоль и в дальнем от себя углу заметил проход. Видимо этот проход единственная достопримечательность, которой славится местный бункер. Я решил узнать, куда ведет этот проход.

Я протиснулся в зазор между стен, увидел под ногами лестницу и стал шагать вниз.

Несколько ступеней оказались позади, я светил под ноги и черт меня дернул посмотреть с автоматом по сторонам – пучок света ни во что не ударял, как будто я шел над пропастью. Это означало одно – стены довольно далеко от меня, если вообще есть. Я взглянул вниз и поводил фонарем от ступенек в стороны – пол тоже далеко, если есть.

Я продолжал спуск, подсвечивая ступени. Когда же кончится лестница?

Наконец, я увидел последнюю ступень, а за ней черный пол. Я ступил на него кроссовком и удивился: пол казался тонким, сделанным из пластика.

Как странно, материал пола и стен поглощал свет моего фонаря. Поэтому мне казалось, что я спускаюсь над пропастью. Я коснулся стены, что-то за ней вибрировало. На некоторых участках стен свет все же отражался, и впереди я увидел узкий темный коридор.

Черные графитовые стены уже касались меня, проход сужался, я терся о них плечами.

Впереди – дверь. Я подошел к ней и уже собирался ломать голову, как ее открыть, а она сама и открылась.

Это хороший знак, значит бункер функционирует. Тот, кто его построил, начинил проход датчиками движения. Этот кто-то мог бы осветить коридор и лестницу!

Бог с этими конструкторами, передо мной опять широкий коридор, словно я вернулся к началу. Воздух не имел запаха – разряженный, пустой, никакой. Вдыхая его я ощущал собственную пустоту. И тишину внутри. Мне не хватало завываний ветра доносившихся снаружи. Но что-то изменилось. Пока я шел и целился автоматом перед собой, усиливался низкочастотный гул. Как при землетрясении. Он поглощал мой слух, во тьме я улавливал источник этого шума. Я шел прямо на звук.