Артём Савин - Смерть предпочитает убивать изнутри - Крах невежества

– На этот вопрос мне уже не позволяют дать ответ мои полномочия, – заключил лейтенант.

– Может, это что-то опасное и, допустим, может сдетонировать или нанести ущерб всем нам, если вдруг мы случайно попадем по нему или взорвем? – начал я вытягивать у него информацию в надежде узнать или понять что-то важное. Не может же быть такое, чтобы целая вертолетная эскадра охотилась на орду беглых бандитов просто так? Да еще и в глубине карантинной зоне.

– Эх, как бы тебе сказать, парень, – начал раскалываться Татаров, попутно отводя глаза в сторону, – ядерную боеголовку они нашли. Раньше, когда тут разведка пролетала, беглые радиосигналом ультиматум бросили, что запустят ракету, если им не привезут много воды, боеприпасов, да и вообще, если не станут восславлять их и чтить. Командование посчитало угрозы реальными, вот нас и отправили ликвидировать бандитов, пока те не натворили бед. Тут мы встретили вас и предложили бандитам взятку в виде поезда. Им как раз нужен был транспорт, и они подпустят бронепоезд близко к вокзалу. Здесь мы внезапно ударим по ним, ведь они не ожидают такого маневра от нас.

– Так, одну минуту, – решил я вернуться к предыдущей теме разговора. «Если Татаров умудрился за нас решить, что делать с нашим поездом, то есть смысл полностью выудить из него всю информацию. Вдруг он ещё что задумал?». – Это как так? То есть, они просто взяли и нашли ядерную боеголовку, а потом сказали: «Вот мы здесь, возьмите нас»? – спросил я с удивлением.

– Именно так. Наверное, нашли и вскрыли шахту ядерных ракет, но я даже не знаю, как им под силу такое: шахты защищены огромными толстыми стенами и не менее толстыми стальными дверями, цифровые ключи от которых знает либо высшее руководство, либо теперь вообще никто. На самом деле, не думаю, что они вынесли боеголовки наружу. Будь у меня парочка таких штук, я бы хранил их в шахте, в безопасном для них месте, где они точно не взорвутся.

– Ладно, а как беглецы вообще спаслись после катастрофы и откуда они появились в таком количестве? Мне генерал один говорил, что севернее, у Акбаша их тоже видели. Неужели, они теперь везде?

– Вообще, когда в городах электроэнергия выключилась, в некоторых тюрьмах автоматизированная система сработала, и открылись все решетки. Бандиты повыбегали из всех тюрем, где выключилась система безопасности. После к ним стали присоединяться все те, кто считал себя противником власти, а также некоторые выжившие, которых не успели эвакуировать, – договорил Татаров и замолчал. Лишь спустя мгновения, собрав мысли в кучу, он продолжил: – Знаешь, эта операция на самом деле достаточно важна для нас. Мы даже толком и не знаем, где находится эта шахта и может ли там располагаться ещё парочка таких боеголовок. Ладно, иди спать, завтра будет сложный день.

– Товарищ лейтенант, я бы хотел просто добавить, что мы не бойцы, а простые люди. Из нас только двое воевало, а у меня так вообще, – добавил я и снял бандану с головы, демонстрируя последствия операции. – На нас не рассчитывайте, мы не спецназ и не головорезы.

– Хорошо, – добавил Татаров. – Главное – ничего не бойся и слушайся меня. В поезде займешь позицию рядом со мной, и все будет отлично, – подбодрил меня Татаров. – Остальных тоже раскидаем, чтобы не оказались в мясорубке. И да, передай своей сладкой парочке, чтобы спать ложились, а не любовались луной, а то не смогут нормально воевать, – добавил он, указав на сидевшие возле локомотива два силуэта, которых я не увидел, когда вышел.

– Не – не, их вообще подальше от перестрелок, -молвил я. – Если у нас и был опыт в перестрелках, то у них же вообще ничего.

– О них тоже не переживай. Девушку на грузовой вертолет, а вот медика расположим в локомотиве. Там, возле дизельного двигателя, много толстостенного укрытия. Когда все закончится, его услуги нам очень пригодятся. Все, хватит болтовни, – закончил он.

Я подошел к ребятам – Вове с Машей, которых Татаров как раз и назвал сладкой парочкой.

– Ребят, отправляйтесь спать, пожалуйста, завтра бой будет, вы должны выспаться.

– Но погоди, – обратилась ко мне Маша, – а если нас убьют? И это последняя наша ночь вместе?

– Все будет хорошо, ребята, – поддержал я их. – Татаров – профессиональный военный, за его спиной множество успешных операций, и он прекрасно понимает, что мы не военные и что нас не следует ставить на передовую. Я с ним поговорил на этот счет.

– А вдруг что-то пойдет не так? – заволновался Владимир. – Если честно, я бы хотел, чтобы мы поискали обходной путь.