Джеймс Уиллард Шульц - Странники пустыни

Из магазина мы прошли в конюшню и купили нужных нам лошадей, а к ним подержанные седла. Уивер подобрал для меня сильного упитанного пони, оседлал его, потом подсадил меня в седло и подтянул стремена под мои короткие ноги, а потом заставил меня проехать несколько кругов вокруг корраля. Я был счастлив – сбылось то, о чем я и мечтать не мог: у меня теперь была лошадь, седло и ружье с пятью сотнями патронов, и мы отправлялись в богатую дичью страну. Я подумал о друзьях детства, которые остались в моем родном городе – как хотел бы я, чтобы они увидели меня верхом на пони! Я жалел их – ведь им предстояла такая скучная жизнь! Моя жизнь должна была быть совсем другой, полной приключений.

– На сегодня хватит. Пойдем в гостиницу и начнем упаковывать вещи, там, куда мы едем, сундуки не в ходу, – позвал меня Уивер, и я неохотно подчинился.

Часом позже я узнал, что на юг мы должны отправится не из Ларами, а из места под названием Зеленая Река, на западном склоне Скалистых гор. Перед закатом мы погрузили все свои вещи в товарный вагон, лошадей в том числе, и в конце него разложили постели. Поезд на запад должен был отправиться в полночь, но отправился только утром; через открытую дверь мы могли видеть обширные равнины, которые пересекала железная дорога, а потом глубокое ущелье, по которому поезд шел через Скалистые горы. Какие-то животные с покрытыми курчавой шерстью головами развернулись и бежали рядом с вагоном, поднимая облака густой коричневой пыли.

– Дайте мне ружье! Я хочу подстрелить их! – крикнул я.

– Ну убьешь ты двух-трех, и что станешь с ними делать? – спросил Уивер.

– Ничего. Просто хочу их подстрелить, – ответил я.

– Сынок, я сейчас скажу тебе кое-что, что не хотел бы, чтобы ты забыл, – сказал старый шахтер, направив на меня указательный палец. – Тот, кто добывает мясо, которое ему сейчас не нужно, обрекает себя на голодную смерть! Мой принцип таков: будь добр ко всем обитателям равнин и гор. Гораздо приятнее смотреть на то, как они пасутся, бегают друг за дружкой или друг с другом играют, чем застрелить их и оставить смердеть. Убивай, когда ты голоден, и даже тогда имей жалость к тем, кого убиваешь, потому что они хотят жить не меньше тебя!

Я ничего на это не ответил, я все еще чувствовал желание застрелить одно из этих больших животных, бежавших за нами. Поезд продолжал двигаться, потом замедлился и остановился рядом с водонапорной башней. Рядом с нашим вагоном лежало девять бизонов, только что застреленных пассажирами с нашего поезда, совершенно целых, за исключением хвостов, которые те взяли в качестве трофеев.

– Ну вот! – воскликнул Уивер. – Полюбуйся! Пропали тонны хорошего мяса; девять шкур, которые можно было бы выделать, гниют! Там, где по равнинам проходят белые, их путь отмечен подобным бессмысленным уничтожением. Вот почему индейцы так люто нас ненавидят, и я не могу их осуждать за то, что они убивают нас при каждой возможности. Для них мясо – такое же условие их жизни, как для нас хлеб. Для них терять мясо – все равно, что для фермера сжечь урожай. Ну, сынок, ты все еще хочешь убить бизона?

– Нет! Не хочу! Я никогда не убью бизона, если не смогу им воспользоваться, но надеюсь, что скоро придет время, когда нам понадобится мясо, – ответил я.

И старый шахтер с моим отцом посмотрели друг на друга и улыбнулись.

С паровозом были какие-то проблемы, так что мы до следующего утра не смогли пропасть в Зеленую Реку, куда прибыли на рассвете. Мы с отцом пришли в изумление, когда проснулись и осмотрелись, потому что вместо привычных равнин мы оказались в прекрасной широкой долине, с рощами и зелеными лугами, а чуть позже мы заметили, что быстрая широкая река не зря получила свое имя – вода в ней действительно была зеленой, и при этом такой прозрачной, что мы могли видеть ее дно на глубине более десяти футов.

Пока мы ехали, Уивер разделил наши вещи на пять тюков, по одному для каждого вьючного мула, а мы с отцом получили первые уроки, как правильно седлать лошадь, навьючивать на нее груз и крепить его «алмазной застежкой». Это все Уивер делал так легко и быстро, что мы удивлялись. Мы даже вздрогнули, когда он так туго затянул ремни, что лошадь стала задыхаться.

– Нельзя затягивать слишком туго; когда ремни и веревки слишком туго сжимают лошадь, она начинает задыхаться, пойдя пять миль, – объяснил он.

Через час мы были уже в пути, Уивер двигался впереди по едва заметной тропинке, идущей вдоль восточного берега реки, мы с отцом, ведя в поводу вьючных животных, двигались за ним. Мы лишь бросили взгляд на Зеленую Реку – поселок из дюжины фермерских домишек и пары магазинов. Уивер сказал нам, что прежде, когда все только начиналось, там была большая ярмарка мехоторговцев, и сам Джим Бриджер 1держал там свою штаб-квартиру.