Антонина Иванова - Не называй его Титаником

Вот соседский парнишка и пришелся кстати. На Джона Мартин возложил всю заботу о животине. Большого довольствия сироте не потребуется, не объест. А вот от многих забот избавит.

Увидев тощую артистку, Джон жалостливо посмотрел той в глаза. Глаза «в пол морды» источали тоску. У Джона защемило внутри: «Горемычная, как и я». Простушка стала для Джона партнером по одолению тоскливого одиночества.

День начинался с уборки стойла. Ночлежка лошади была такой узкой, что зайдя в неё, выйти старушка могла только задом. По командам Джона «Выходи. Осторожно. Тихо, тихо. Не торопись. Задом, задом…» – пожилая кляча выходила на свободу. Тихое ржание высказывало довольство освобождением. Мягко похлопывая подопечную по тощему крупу, Джон довольно подбадривал: «Вот и выбралась. Как в цирке. Не зря артисткой была». Припав на ногу, наклонив голову в благодарном поклоне, так циркачка продемонстрировала своё артистическое умение. Что вызвало у Джона взрыв восторга. В дружеском союзе отправились в поля, на поиски подножного корма. Совместные прогулки единили сиротливые души, скрашивая монотонность жизни. Во время таких походов оба предавались изучению мира, каждый в своем понимании. Окружающий ландшафт пленил цветовым разноцветием. Трава, еще не успевшая привянуть, но пригретая солнцем, издавала тонкий аромат. Простушка не сразу набрасывалась на зеленый харч. Подходила к трапезе выборочно. Пофыркивая, медленно, будто принюхиваясь, лошадь выбирала из растений то, что считала пользительным. Ведь надо и потрапезничать, и здоровье поправить. Довольство сытой «пенсионерки» Джон прочитывал в ее благодарственном взгляде. Следуя за Простушкой, Джон, подобно своей напарнице, перебирал травку за травкой. Он уже распознавал многие растения. Пройдя несколько миль по травяным просторам они оказывались у обмелевшего ручья. Освежившись прохладной водой, вдохнув вечернюю прохладу заканчивающегося дня, в приподнятом настроении отправлялись домой. Это было время откровенных бесед. Джон доверительно обнажал детскую душу своей спутнице. И от высказанных откровений мальчику становилось светло. Четвероногая животина, точно сочувствуя ему, громко фыркала и кивала головой.

Прощаясь, Джон дружески похлопал сухотелую подругу по теплому боку и подбадривающе проговорил: «Хорошо провели день. Переночуем и завтра снова пойдём искать целебную травку-муравку».

Получив заработанную пайку, Джон отправился в сарай. Устроившись на своём спальном месте, мальчик внутренне вдохновился в предвкушении радостного ожидания. Ежевечернее общение с любимой мамочкой стало зовом души. Оттуда она опекает его, своей любовью даёт ему силы жить в этой безотрадной жизни. Джон закрыл глаза и с благоговением произнёс: «Мамочка, я знаю, ты всегда будешь со мной».

Однажды к соседу зашел скупщик. Он снабжал циркача «обновками» секонд-хенда для его жены. Вот и сейчас он принес кое-что. Среди вторсырья Джон увидел несколько стетсонов. Ковбойская шляпа была давней мечтой. Его кепи-блин потерялась (и было не жалко). А сейчас, когда он выводит на выпас Простушку, стетсон стал просто необходимым. Джон блестящими глазами смотрел на атрибут настоящего ковбоя. Сердце мальчика защемило от предвкушения близости исполнения его мечты. Он достал холщовый мешочек. Пересчитал монетки. Отдав скупщику денежки, рука мальчика невольно потянулась к кожаной ковбойке. Однако секондхендщик подал Джону соломенную шляпу. На облюбованную обновку не хватало несколько пенсов. Заметив удрученный взгляд Джона, мистер Мартин достал затёртый кошелёк. Немного помедлив, он протянул торговцу недостающие монеты.

И вот заветное желание в его руках. Сдерживая радость, которая готова была вырваться победным возгласом, Джон надел кожаный стетсон.

Утром, освободив Простушку из заточения, Джон, словно невзначай, дотронулся до шляпы и искоса глянул на свою четвероногую подругу. Ему так хотелось прихвастнуть своей обновкой. Словно поняв, что от неё хотят, Простушка одобрила новый имидж своего друга довольным пофыркиванием. Джон улыбнулся. В благодушном настроении в благодарность за понимание он погладил лошадь по шелковистой холке.

Всю дорогу Джон касался ковбойки, будто боялся, что стетсон унесёт ветром. Умная лошадь подыгрывала ему лучистым взглядом и негромким ржанием. Ликуя в себе, Джон мысленно рассуждал: «А что… Лошадь есть. Стетсон есть. Вполне соответствую ковбойскому статусу». Казалось заурядная обнова, а в образе мальчика всё поменялось. Походка стала другой: размашистой, вольной. Джон почувствовал старше, серьёзнее. Да и поход в луговые просторы утратил рутинный характер. В душевном настроении Джон посмотрел в глаза своей спутнице. И столько теплоты в ответ вылилось из огромных глазищ животного. Припав к её морде Джон тронуто проговорил: «Я рад, что мы встретили друг друга». Задушевно переговариваясь друг с другом, обследовали новые просторы пастбищевских угодий. И день уже не томил обыденностью. Вечером прощаясь, хотелось, чтобы быстрее наступило утро.