Дмитрий Бушный - Два месяца в Техасе

– А теперь ступайте на интервью к миссис Уэллс, нашему директору. Она ЖАЖДЕТ познакомиться с вами.

Я робко постучал в дверь с надписью «M. WELLS. PRINCIPAL».

– Войдите! – послышался из-за двери резкий женский голос.

Я опасливо приоткрыл дверь и переступил порог.

У дальней стены за столом сидела тучная молодая женщина лет за тридцать, жадно поглощавшая пирожное.

– Добрый день, миссис Уэллс, – пробормотал я, запинаясь от волнения. – Извините… Я новый ученик… Я из…

– Я не миссис Уэллс! – гавкнула женщина, не отвлекаясь от пирожного и не удостоив меня взглядом. – Миссис Уэллс занята! Ждите!

Заметив слева дверь, я сообразил, что это лишь приемная, а хамоватая женщина с пирожным – секретарша. Напротив двери кабинета миссис Уэллс красовался диван. Но я не решился сесть на него – ведь не предложили. Я отступил к стене в покорном ожидании.

Прошло минут десять. Дверь кабинета миссис Уэллс распахнулась, оттуда выскочил низкорослый, толстый мужчина неопределенного возраста. По-военному подстриженный, в спортивном костюме. Круглое лицо мужчины было красным. То ли от стыда, то ли от чего-то еще… Мужчина промчался мимо меня и выскочил из приемной.

– Проходи! – небрежно бросила мне секретарша, раздирая обертку очередного пирожного.

Директриса миссис Уэллс восседала за письменным столом и с важным видом перебирала какие-то бумаги. Она подняла глаза и, приспустив очки, внимательно-изучающе посмотрела на меня. Седовласая женщина сорока пяти-пятидесяти лет с короткой мужеподобной стрижкой; костюм серого цвета, ледяное выражение лица, немигающий взгляд.

– Добрый день, – пробормотал я.

– Доброе утро! – холодно поправила миссис Уэллс. – Вы по какому вопросу?

От волнения у меня язык к небу присох.

– Это… как там… из Москвы я… мэм.

– Ах да! Мистер Уэйкфилд звонил мне.

– Кто, простите, мэм?

– Мистер Уэйкфилд, куратор вашей программы обмена.

– А, да-да…

– И миссис Палмер звонила. Садитесь! Давайте сюда ваши бумаги!

Я поспешно протянул миссис Уэллс папку с бумагами и, помедлив, опустился на стул.

– Так-так, – задумчиво произнесла миссис Уэллс, просматривая мои бумаги. – Из Москвы, шестнадцать лет, приехали на два месяца. Верно?

Я торопливо кивнул, нервно ерзая на стуле.

– Вы знаете, что вам крупно повезло?

– В чем, мэм?

– Зачислим вас в разгар семестра. Обычно так не делаем, но поскольку миссис Палмер моя хорошая знакомая… Так что вам КРУПНО повезло!

– Мне это очень ценно, мэм.

Миссис Уэллс хмуро уставилась на меня.

– Это ирония сейчас была? Стебетесь, молодой человек?

– Нет-нет, что вы, мэм!.. Я искренне рад, что смогу учиться в вашей школе.

Миссис Уэллс секунд десять пытливо смотрела на меня. Но, видимо, мой искренний пришибленный вид ее убедил.

– Значит так! Занятия начинаются в семь двадцать пять. Не опаздывать! Учиться начинаете с завтрашнего дня. Курить – что бы то ни было – и распивать спиртные напитки на кампусе КАТЕГОРИЧЕСКИ запрещается. Никаких ножей, кастетов и пистолетов. И чтобы этого, – миссис Уэллс указала на выглядывавшую из нагрудного кармана моей рубашки пачку сигарет, – я больше не видела! Выкиньте! Немедленно!!

Я поспешно вытащил пачку из кармана и кинул в урну у стола.

– Я внимательно буду следить за вами, – сурово продолжила миссис Уэллс. – С вами, русскими, ухо надо держать востро!

Я сидел, затаив дыхание от страха.

– У нас здесь железный порядок. ЖЕЛЕЗНЫЙ! Все соблюдают правила, и потому – никакого хаоса…

В дверь робко постучали.

– Войдите! – гаркнула миссис Уэллс.

Дверь приоткрылась, заглянула встревоженная секретарша.

– Что? – раздраженно спросила миссис Уэллс.

– Миссис Уэллс, простите, у нас тут проблемка…

– Ну?

– Беспорядки в коридоре.

– Из-за чего?

– Точно не поняла. Говорят, кто-то кого-то сранделем обозвал. Или сраконожкой…

– Что это?

– Срандель?

– И то, и другое.

– Точно не знаю, видимо, сленг молодежный. Полагаю, что-то весьма оскорбительное, раз такой эффект вызвало…

– Ох ты, ноги в рот! – миссис Уэллс поднялась из-за стола, фигура у нее была шарообразная. – Так, а вы ступайте к мистеру Гилберту! – велела она мне.

Я поспешно вскочил на ноги. Даже не стал уточнять, для чего мне идти к какому-то там мистеру Гилберту. Лишь бы поскорее убраться отсюда.

Мистера Гилберта не оказалось на месте, и я ожидал его в коридоре. «W.GILBERT. COUNSELOR» – было написано на двери. Какой должности в моей московской школе соответствует «каунселор»? Что-то вроде завуча?