Сергей Терещук - Кофе с корицей

С этими мыслями я залез в ванную, закрылся шторкой и включил воду. Слышал, как Милена вошла следом и открыла дверцу стиральной машинки.

– Где ты так намок?

– В душе… – ответил я и тут же понял, что ступил. – Под дождем…

– Сильный, наверно, был дождь, если ты не просох, пока ехал.

– Ага, с градом!

– Странно! А у нас весь день солнце…

Я стоял под теплой водой и ощущал каждую струйку озябшим телом. Глаза закрылись сами собой. Я уперся в стенку руками, чтобы не потерять равновесия, и улетел. Вот так! Отогрелся, превратился в облако и отправился парить над своими переживаниями. Легкий и свободный. Мне не нужно ничего. Абсолютно! Зачем облаку что-то? Какие-то вещи… Машины… Работа… Жены… Разве только маленькая чашечка кофе.

Я почувствовал, как улыбка растягивает мои губы. И от этого я стал еще более облачным…

– Ты чему улыбаешься?

Я врезался в ледяную реальность, как «Титаник» в айсберг. Открыл глаза. Вода тут же заставила меня поморщиться и согнать ее руками.

– Что? – облако медленно превращалось в меня.

– Я говорю с тобой, а ты не отвечаешь. Заглянула, а ты улыбаешься. Чему?

Я, конечно, мог сказать, что я облако, но в сочетании с покупкой машины, уходом из дома, скандалом на работе Милена точно бы вызвала неотложку.

– Согрелся… непроизвольно улыбнулся…

– Вот! Вот! Непроизвольность – это твое второе имя… – пошутила жена.

– Скорее всего. А что ты говорила?

– Я говорила, с машиной надо решать! Ездила сегодня примерять шубу. Она такая красивая. Я буду в ней как королева! Ты же хочешь, чтобы я была как королева? – Милена стояла с пиджаком в руке и мяла его, словно это и была шуба.

– Конечно, хочу!

– Это правильный ответ! – жена улыбнулась. – И я договорилась, чтобы шубу придержали недельку. А за это время мы придумаем, как быть. Если не получится машину сразу продать, можно будет оставить ее под залог. Так можно. Я узнавала.

– Под залог, – отозвался я эхом.

Вот сейчас бы выскочить этому паршивцу, который затаился внутри меня, да как закричать: “Машина не продается!!! И простуда – моя! И сам я – свой! Собственный! И семья – это мы! Нас двое! И я тоже хочу принимать участие в жизни нашей ячейки общества!”

Но он молчал, быть может, наблюдая из-за угла, ковыряя обкусанными ногтями кирпичную стенку и сдерживал слезы, которые его душат. А может, злорадно стоял посреди площади и хохотал надо мной, под стать моим сослуживцам… Как бы то ни было, он отсутствовал, а я стоял под душем такой, какой есть. В полном одиночестве. Лицом к лицу со своей любимой супругой.

– А это чего такое? – Милена достала из внутреннего кармана целлофановый пакет.

– Это?

– Да! Вот это!

– Серьги…

– Какие серьги?

– Ну, такие… Серьги… Сережки… Для ушей.

– Я знаю, что они для ушей. Откуда они у тебя?

– Я их нашел…

– Как нашел? Вот в таком виде? – она ткнула их почти мне в лицо. – Ты совсем заврался! Я так и думала, что у тебя появился женщина! Завел себе любовницу! Потерял голову! Швыряешь деньги налево и направо! Машины покупаешь! – ее голос становился все тише и тише, а это означало галактическую катастрофу. Будь мы на кухне, в меня бы уже летели сервизы и сковородки. – Ночами домой не приходишь! Спишь у нее. А еще улыбаешься в душе! И меня не слушаешь! Шубу не покупаешь…

Я не знал, что делать с этим потоком обвинений. Крики в ответ ни к чему бы не привели. Я уже пробовал. Раньше. И тут моя рука, сама по себе, отдельно от меня, схватила душевую лейку и направила ее в сторону кричащей супруги. Милена бросила пиджак и замахала руками, отбиваясь от струй воды. А я продолжал обливать, приговаривая при этом:

– У меня нет любовницы. У меня нет любовницы! Слышишь! Я люблю только одну тебя!

Теперь она была мокрая, как и я. Только в одежде. Но зато молчаливая и шмыгающая носом. Я выключил воду.

– Залезай ко мне. Надо одежду снять.

Она покорно залезла. Отстранила меня и переключила рычажок с душа на кран. Пустила воду и заткнула пробку так, словно поставила точку над всеми “i”. Сняла с себя одежду. Бросила на пол и уселась на дно нашей одноместной ванны. Согретое, между прочим, мною. Я сел напротив.

– Рассказывай! – спокойно произнесла Милена- Прекрасная.

Это было ее прозвище в институте. Нет, она не была первой красавицей. Отнюдь. Но в ней было нечто такое, чего не найдешь в девушках с обложки журналов. Черти в глазах. Отчего все парни сходили по ней с ума. Тем более, для многих осталось секретом, почему она выбрала именно мою невнятную персону в качестве супруга. Собственно, этот секрет волновал и меня самого! И волнует до сих пор! Особенно сейчас, когда она сидит передо мной, согнув одну ногу в колене, а другую вытянув по бортику. Ее руки лежат на краях ванны. Голова вопросительно склонена на бок. Два любопытных розовых соска смотрят на меня в упор, медленно поднимаясь и опускаясь с каждым вздохом. Дыхание ее размеренно. Я же скромно скукожился в углу и смотрю исподлобья, искоса на всю эту красоту. Вот и все, что можно сказать обо мне.