Валерий Краснобородько - Йеллоустон - конец цивилизации

Парни переглянулись.

– Хорошо. Спасибо! – согласился Павел.

Да, уши у них тоже имеются, и молодые люди, много слышали небылиц о своём начальнике, но чаще воспринимали их, как некие прибаутки или сдвиги по фазе.

– Ну-у, а собственно, Паш, чего ты теряешь? – увлекая за собой товарища к кабинету начальника, Сергея Геннадьевича Миронова. – Ровным счётом, ничего! Ну-у, было двенадцать дней, станет четырнадцать дней или тридцать! Возьмёшь свою Маринку, да махнёте на море, в медовый месяц! И будете, голенькие, по пляжу бегать, да шпилиться!

– Почему голенькие?!

– Хорошо. Одетенькие! Только, как сотрудник МЧС говорю, это опасно!

– Что… опасно?

– Шпилиться одетыми! Вдруг где-то, у кого-то, что-то застрянет! Или прищемишь поршень! Ха-ха!

– Да иди ты!

– Не могу! Мне, не дали отгулы! Остаюсь на службе!

– Вот балабол!

– Ладно. Без обид. Я просто пошутил! Ну голенькими-то, согласись, лучше? – подмигнув, продолжил говорить друг.

– Согласен….

– Да и, сослаться всегда можно на Бояринова. Саныч, человек слова.

Павел, остановился у дверей начальника. Посмотрел на товарища, произнёс:

– Ну, с Богом! – и взялся за ручку двери.

– Да не ссы ты! – улыбнулся ему чернявый товарищ, – Если Валерий Саныч подписал, то Геннадьевич, тем более подпишет!

Паша кивнул и постучал в дверь начальства….

А, Валерий Александрович, сидел за своим столом и смотрел в одну точку. Он чувствовал приближение неминуемой беды. Душа сжималась от страха. Сердце билось учащённо. Чувствовал, но не понимал: Что? Где? Когда? Только боль, страх, темнота и неизвестность.

Тьма всё сильнее заползала в душу, но ясность и понимание, как всегда это было, не приходило. Озноб пробежал по телу. С трудом преодолевал боль в сердце. Начинало казаться, что дышит, даже, через раз! Нужно держаться…. Страх, не должен победить!

Бояринов, тряхнул головой, осмотрел пустой кабинет, зачем-то открыл ящик стола. Заглянул в него. Потом закрыл. Вновь открыл его. Внимательнее посмотрел, там лежали электронные маячки. Ещё раз закрыл ящик. Но, тут же, резким движением открыл его. Достал все GPS маячки и положил перед собой на столе, прислушиваясь к своей душе.

Что-то облегчительное пробежало по душе, как искра надежды, но опять, сменилось новой порцией страха. Значит, это был верный шаг…. Верный шаг…. В нужном направлении…. Только, где это направление? И куда двигаться, чтобы понять, что должно произойти?

Дверь кабинета распахнулась. На пороге стоял Сергей Геннадьевич Миронов, его лучший друг, боевой товарищ, а ныне, непосредственный начальник.

Сергей пробежался внимательным взглядом по другу, и вид того, ему очень не понравился. Таким растерянным, озадаченным, он, Саныча, ещё никогда не видел. Как настоящий друг, сразу почувствовал что-то неладное.

– Валера, – берёт стул, и садиться рядом, – всё нормально?

– Нормально, – ответил хозяин кабинета, продолжая смотреть на маячки.

– Ты, уверен? На тебе лица нет.

– Нормально….

– Хм. Ну, конечно! По твоей серой физиономии, можно сказать, что всё нормально. Но, это ладно, в душу не лезу. Лучше, вот что скажи мне, ты чего подписал Павлу Ковалю двенадцать дней выходных? Я, как раз, надеялся на то, что ты, не подпишешь! Он только что, из отпуска!

– Подписал…. И ещё сказал, чтобы не торопился с выходом на службу….

– Когда Коваль, весь светясь, положил мне на стол тобою подписанное заявление, я ненароком подумал, что конец света наступил! Ха!

– Конец света, говоришь.

Бояринов встрепенулся. Живо поднял голову, отрывая взгляд от маячков, внимательно посмотрел на друга прищурив взгляд. Этот взгляд, Миронову, был знаком ещё с войны. В этих глазах читался страх, тьма, готовность к бою и желание жить. И этим желанием, он мог зажечь роту солдат, попавшую в окружение, и парни, только с одним желанием выжить, вырвались бы из кольца, столкнувшись с превосходящими силами противника, и вернулись бы почти без потерь. Валера, не колеблясь протянул один маячок Сергею, другой взял себе, и положил в карман со словами:

– Бери! Потом найдём друг друга, по навигатору. А теперь, Серёга, беги домой! Забирай родных и вали из города! И, как можно дальше! Что-то очень страшное грядёт…. Очень страшное…. Не иначе конец света…. Чувствую, что очень страшное…

Саныч, встал со стула и спешно зашагал к двери. Остановился на полпути, резко обернулся и сказал:

– Остальные, раздай людям, кому доверяешь! – и скрылся за дверью.

– А ты, сам, куда? – вопрос, Сергея Геннадиевича, так и остался не отвеченным. В пустом кабинете, он словно повис в воздухе.