Валерий Маслов - Красная икра – 1. Записки сахалинского таёжника. Восьмая книга

– Дома то жрать не хрен, вообще голяк.

– С голода не помру, придумаю, что ни будь. А любовь твоя где, дома, что ли осталась?

– Выкинул я её, хорошего помаленьку. Если что поймаю, я её прихлопну, сожгу вместе с её мамой.

– Ну если ты её выгнал, значит она вечером не припрётся. Меня она боится как огня. А ты сам виноват, я тебя предупреждал.

– Поживем, уведем, ладно пошёл я потихоньку.

– Тимоха, ты-то надеюсь, завтра принесёшь рыбы, да?

– Ну ты Колек и жук. Да постараюсь принести, если клёв будет. Ну давайте, Муся! Вперёд собака белая!

***

Друзья пошли вниз, Тимоха с Муркой пошёл вверх. До сих пор местами просматривается железнодорожная насыпь. Далеко, однако, железка шла. Дошёл до первого брода. В речке стоит мостовой железобетонный бык, разумеется, японский. Вода в реке мутно березовая.

Значит, Мураяму мутят правобережные притоки, впадающие в реку на большой петле. Там два глубоких торфяных ручья впадают в Мураяму. В этом году уже рыбачил на тех красных ручьях, кстати, не плохо, кунджичка попадается довольно крупная, мальмы нет, подкаменки хватает.

Зачем железку сюда тянули, что возили? Скорей всего уголь, видать и с этой стороны отрога шахты были. По Малому, да и по Большому Такой на Камышовый не попадёшь. Реки берут свои воды с крупного отрога, водораздела между Найбенским и Сусунайским бассейном. Шахта Южно-Сахалинская расположена с западной стороны вот этого отрога, на левом берегу речки Сусуи.

Через два километра снова перебрался на левый берег. Значит скоро развилка дорог, по рельефу заметно, что до развилки не далеко. Ландшафт так и не меняется, правобережные сопки глухой ельник и снег. Левобережные сопки сплошной молодой березняк, иногда мелькают снежные пяточки.

Добрался до развилки. Речка Анна бегущая с запада чистая, но вода большая, с сильным березовым оттенком. Быковский ручей гольная глина, он и красит, мутит Анну, ручей крупный, если сравнить с ручьём Угрюмым.

По сравнению с Анной, ручеёк, незначительный приток. Сильный контраст по цвету воды и по растительности. Правая сторона Анны сплошной ельник, в самих верховьях на левом берегу тоже ельник. Немногим выше по Анне крупна развилка. Думал, что эта основная развилка, ему так местные рассказывали. Быковский ручей совершенно голый, редкие клочки берёзового подроста, даже бамбука мало. Интересно, с какого материала здесь смогли избу срубить? Кругом что в степи. Не таскали ведь лес с правого берега.

Предположение одно, только с речных булыжников можно избу срубить, этого добра на ручье хватает. Значит, не срубили, а сложили избу? Не приходилось видеть каменных избушек. А что, не плохо звучит, зимовье сложенное с речного камня. Звучит не естественно, смотреться такая зимовайка будит конкретно. Зато не кто, не одна сволочь не спалит зимовье. Напрашивается вопрос и он главный. А где же смысл? Леса то нет. Зачем нужна изба в данном районе?

Не повезло, каменного жилища охотников не увидел. С километр прошёл по ручью, на правом склоне заметил тропку круто ползущею вверх. Здесь у ручья фактически нет берегов, крутые склоны градусов за пятьдесят. На частых кривунах малюсенькие пойменные пяточки, местами снег лежит! Ручей, узкий глубокий, течение сильное, дна не видно, тяжело бродить.

Мурка полезла по тропе, хозяин следом. Закарабкался наверх распадка. Панорама отлична, куда не кинь взгляд, кругом жухлая трава. Внизу у воды на пойменных клочках, местами зелёнка уже полезла, наверху тишина. В лощинах видно снег. Прошел верхом метров двести, держа курс на Быковский перевал. Изба!

Это так говорится изба. Может для кого-то это и изба, но только не для Тимохи. Первое восклицание при виде данного сооружения, – Да уж! – а дальше немного ненормативной лексики в адрес двоюродного брата. Наверху стоит большой балаган, полностью оббитый борукрытием. Сразу сообразил, что балаган лиметэт строили Быковчане. Борукрытие или борпокрытие это скажем брезент, пропитанный резиной. Материал не гниёт, довольно ластичный по отношению с рубероидом.

В шахтах с борукрытия изготовляют вентиляционные рукава, по которым можно выбраться наверх. За посёлком Быков, вверх по Найбе, все зимовья, будки, балаганы, прочие ночевайки покрыты борукрытием. Разумеется, материал намного дороже полиэтилена, также и намного прочней, естественно, тяжелей, очень намного.

Шахтёрам негде полиэтилена взять, точней стырить, борукрытия на шахтах полно. В связи с тем, что всё добро было народным, дорогостоящим материалом крыли таёжные зимовья. Это не что, молекулярная веха в ведении народного хозяйства!