Сергей Еримия - Где-то в Панамском заливе. Часть II

– Lluvia… la vela, – не менее невнятно пробормотал я, сам с трудом различая отдельные звуки. – La vela 1 1 Дождь… парус… парус (исп.). …

Странное дело, но парень меня понял. Он обхватил руками мачту – установленное вертикально бревнышко с перекладиной наверху. Повис на ней. Принялся шарить ногой в темноте, пытаясь нащупать опору. Таковой должен был стать колышек, нижняя «ступенька», коротенькой «лестницы», которую предусмотрительно изготовил Алексей Николаевич.

Поднять ногу всего лишь на метр у паренька не получалось. Увы, человеку, измученному многодневным переходом без воды и практически без еды такую высоту не одолеть. Я упал на колени, стал на четвереньки, предлагая воспользоваться собой в качестве подставки.

Помогло, но не очень. Педро повис на мачте не в силах продвинуться дальше. Я снова поднялся, схватил его за ногу и попытался подтолкнуть. Тут-таки ко мне подключился Карлос. Не думаю, чтобы он в темноте видел как кошка, но мгла явно была для него не столь густой и непроглядной, как для меня. Вряд ли он понимал, что мы делаем, но изо всех сил старался быть полезным. Уже вдвоем мы вытолкали паренька на верхушку. Тот обхватил рею обеими руками, повис на ней и начал развязывать узлы зубами, рискуя в любой момент свалиться вниз.

Все. Пересохшее полотнище зашуршало и плавно опустилось на палубу, вслед за ним по бревну съехал и измученный паренек. Он тяжело выдохнул, что-то неразборчиво пробормотал и отполз на корму.

Серия ярких искр осветила плот и пространство вокруг него. Карлос высекал искры из своего браслета. Благодаря ним я увидел панамца с горящим взглядом. Рядом с ним стоял удивительно спокойный Алексей Николаевич, чуть в стороне Розалинда, которая исхудала настолько, что казалось, на лице остались одни лишь глаза…

Несколько несмелых капель упали с небес. Они стали вестниками перемен и символом надежды. Мы тут-таки воспрянули духом. Объяснять, что я задумал, уже не требовалось, не помешала даже прожорливая мгла, что упорно поглощала отблески ярких вспышек. Каждый схватил угол прямоугольного полотнища, мы разошлись в разные стороны, натянули. Педро нащупал расколотую канистру, отогнул верхнюю ее часть, сломал, превратив обломки в довольно-таки приличное ведро. Подполз к натянутому парусу, слегка оттянул его средину, задавая направление живительной влаге. Застыл. Теперь дело за природой.

– Ну, когда уже, – я облизал сухим языком не менее сухие губы, – давай, не томи!

Еще несколько капель упали на мое лицо. Иллюзия свежести и ничего более. Единственное что менялось – ветерок, он слегка окреп, но нас это не заботило, что с него проку, он ведь не влага.

Где-то вдалеке раздался грохот – гром, вот только капли…

В одно мгновение небеса разверзлись и пролились настоящим тропическим ливнем. Емкость, которую использовал Педро, наполнилась буквально за секунды, но паренек не растерялся. Он схватил пустую канистру, направил поток в узкое горлышко. Большая часть воды проливалась мимо, но и это уже было кое-то.

Так же внезапно как начался, дождь прекратился, оставив нам надежду и почти полную канистру пресной воды. Просто-таки царский подарок, можно смело заявить, что это была лучшая ночь за последние недели. Во всяком случае, в тот миг я думал именно так.

Обломок пластиковой емкости переходил из рук в руки. Не думая об экономии, мы утоляли жажду, искренне веря в то, что небеса смилостивятся и подарят еще не один такой же ливень.

Простая вода подействовала не хуже спиртного. Да, нас буквально распирало от счастья, хотелось смеяться, петь, кричать, правда, голосовые связки не поддерживали благие на первый взгляд начинания.

Тем временем ситуация в океане небесном стремительно менялась. Приближалась буря. Раскаты грома звучали все отчетливее. Темнота перестала быть абсолютной. То тут, то там чуть не ежесекундно вспышки молний разрывали сплошную облачность, вырывая из тьмы яркие фрагменты пугающей действительности.

Ветерок, о котором все позабыли, внезапно напомнил о себе. Он не нарастал, как это обычно бывает, плавно увеличивая свою силу, он сорвался, поднялся в один миг. Резкие порывы взбудоражили минуту назад спокойные воды. Наш хиленький плотик качнулся и завибрировал. Палуба сильно накренилась. Очередная особенно яркая молния расколола небосвод на две равные части. В ее слепящем свете я увидел ту самую драгоценную нашу канистру. Она свалилась за борт. Увидел Педро, тот барахтался в воде в паре метров от плота. Одной рукой парень держался за обрывок каната, другой пытался выловить единственную по-настоящему важную для нас вещь.