Виталий Кирсанов - Ник Ньютон. Защитник Вотума

– Смотри, куда прешь! – крикнул Макс и махнул руками. – Нога болит!

Ник за плечо повернул Макса, отвлекая его от неуклюжего музыканта:

– Так. Пенелопа… Помню. И?

– Вчера мы проболтали с ней до ночи. Я тебе писал, кстати, ты даже не ответил, – протараторил Макс.

– Ты же знаешь. В моей счастливой жизни (Ник показал в воздухе двумя пальцами воображаемые кавычки) ничего не меняется.

– Ники, Ники… Тебе уже почти шестнадцать, а ноешь как тридцатилетний неудачник.

– Будто я в этом виноват, – пробурчал Ник.

– Нет, блин, я в этом виноват! – с сарказмом ответил Макс, размахивая руками.

– Ты популярный чувак, потому что играешь за школьную команду. Хоть ты и мелкий, – Ник обмерил своего друга взглядом с ног до головы и постарался скрыть легкую усмешку. – А я, хоть и бесконечно умный, но не мелкий шваброид. Ношу очки на носу с горбинкой. Может, поменяемся местами?

– Во-первых, я не мелкий, – приподнялся на носочки Макс и ткнул пальцем Нику в лицо. – Ты знаешь, я не люблю, когда меня так называют. А, во-вторых, на такое я не согласен. – Макс кичливо расправил плечи. – Я помню, чем это обычно заканчивается в проходных фильмах. Герои меняются местами, понимают, что жили неправильно, и начинают ценить то, что у них есть… И бла-бла-бла. Скукотища. Слушай, – Макс повернулся к Нику, – встретимся сегодня у меня? Дед сваливает на пару дней по каким-то своим делам, а мы можем неплохо оттянуться. Расскажу тебе о моей цыпе.

По всей школе прозвенел громкий звонок.

– Прекрасная идея, – ответил Ник.

– Давай, чувак, жду тебя сегодня. И завязывай киснуть! Школа – не место для грусти, – бодро сказал Макс и, помахав Нику рукой, уверенной походкой поспешил на занятия.

В отличие от бодрого Макса Фроста у скромного Ника Ньютона время в школе шло с черепашьей скоростью. Казалось, что за время занятий в школе уже могла бы появиться сверхновая звезда, способная собрать вокруг себя планеты, на которых появилась бы разумная жизнь, коллапсировать ко всем чертям и превратиться во флегматичную туманность. Но, как и во всех остальных его буднях, калейдоскопа разнообразия в этот день не предвиделось.

Нет, этот парень, конечно же, любил питаться гранитом науки, если бы ему слегка не мешали обремененные интеллектом одноклассники. Они заботливо старались наполнить каждый его день событиями, однако не очень радостными для него.

Ник же стойко выдерживал все тяготы и лишения современного подростка-ботана, стараясь не создавать лишних проблем для себя и школы. А особенно он не хотел создавать проблемы для своего отца, потому как тот однажды сказал: «Делай что хочешь, но чтоб меня в школу не вызывали». Правда, эта фраза звучала гораздо грубее и красочнее, но общий смысл был именно такой.

Можно и дальше продолжать рассказывать о том, как тоскливо Ник провел время до последнего урока, но школьный день Ньютона наконец закончился, и он поспешил поскорее выйти из дверей этого академического ада. Робко оглядел территорию парковки перед школой, где обычно стояли автомобили учеников и администрации, накинул капюшон толстовки, вставил наушники в уши и включил любимый плейлист на телефоне. Барабаня в такт музыке пальцами рук о бедро, он поспешил домой. Старомодная подборка песен в его смартфоне давала Нику иллюзию непроницаемого купола, отчего он чувствовал себя в безопасности. Дорога до дома занимала у него целых восемь с половиной минут, и этого времени вполне хватало, чтобы успеть прослушать пару эпичных песен и представить себя супергероем.

Дом Ника находился сразу же за небольшим общественным парком. Там обычно гуляли смешные дамочки с надувными губами, целовались влюбленные, справляла нужду всякая живность, обедали голодные клерки и бегали в обтягивающих лосинах те, кому не стоило так одеваться.

Нику протянул руку какой-то бедняк, чтобы попросить на скромный обед, но Ньютон сделал вид, что его не заметил.

Весь этот, на первый взгляд, неистовый разгул другой житель Питтсбурга назвал бы просто жизнью пригорода. Но для Ньютона всё это казалось совершенно не относящимся к нему и к его жизни. Он предпочитал как можно меньше общаться с людьми, и даже речи не шло о том, чтобы поддерживать с ними какой-то разговор. Ньютон совершенно серьезно считал, что его личное пространство растягивалось на десятки метров от него.

Он неспешно прошел через парк и вышел на Арканзас-авеню – скромную узкую улочку с множеством двухэтажных домов по обочинам.