Сергей Фомичёв - Транзит

Реки в этом году обмелели рано, что добавляло неразберихи. Хозяева грузов, пайщики, приказчики, экспедиторы осаждали конторы, потрясая контрактами, накладными, телеграммами и требовали от клерков пароходных компаний выполнения обязательств. Клерки баррикадировались в конторах, как в осажденных крепостях. Угрожали вызвать полицию, апеллировали к параграфам контрактов, где прямо указывалось на возможность обмеления рек и в этом случае с компаний снималась ответственность за задержку.

Иногда какой-то из компанейских буксиров поднимал пары и отправлялся на помощь севшему на мель судну. Проносился слух, что где-то ниже по течению перед перекатами разгружались баржи то ли с астраханской воблой, то ли с саратовским хлебом, то ли с казанской кожей и юфтью. Те, кто ещё не потеряли надежды, бросались выяснять подробности. Никому не хотелось, чтобы именно их товар оказался лишним, потерянным, или промок на берегу в ожидании перегрузки.

Лишь наливные баржи с бакинской нефтью перегрузить не представлялось невозможным, отчего мелкие пайщики рвали на себе волосы, а крупные торговцы, потирали руки, предвкушая повышение цен на керосин. Они предусмотрительно создали запасы и хранили нефть в огромных резервуарах конструкции Шухова в Кстово.

Трёхэтажное здание главной конторы пароходного товарищества «Самолёт» раньше принадлежало самим Строгановым и использовалось под соляные склады, но с развитием парового движения, было выкуплено и перестроено новыми хозяевами жизни. Красный по происхождению кирпич выглядел почти чёрным, словно старую печь для обжига фарфора разобрали и сложили из её останков амбары. Возможно, так оно и было. Сырость на Нижнем посаде была бичом всех хранилищ.

Светлов раскурил сигару и подождал, пока очередная волна безумства схлынет, а приказчики, услышав буксирный гудок, ринутся к пристаням. Цап! И он выловил клерка, который неосторожно высунулся из-за конторки, приняв наступившую тишину за гарантию безопасности.

– Новых сведений о грузах не поступало, – сообщил клерк, выпучив глаза.

– Любезный, мне не нужны сведения о грузах, – успокоил жертву Светлов. – Мне нужно знать, какие курьерские пароходы отправляются вниз в ближайшие дни. Ваше расписание, что висит перед входом, соотносится с реальностью, как романы Жуля Верна.

Клерк запинаясь и порываясь удрать, всё же объяснил, что ближайший курьерский пароход до Самары отправится лишь через две недели и билетов на него нет. Хотя, конечно, палубным пассажиром всегда можно пристроиться.

Не лучше оказалась ситуация и в других конторах. Ярмарка изрядно спутала планы Светлова. Компании хотели получить обеспеченных клиентов и достаточную загрузку трюмов, а это было возможно только после завершения первых крупных сделок. Начало обратных рейсов пароходчики обещали не раньше третьего или четвёртого дня торгов, когда первые покупатели начнут увозить товар. Да и то будут тихоходные баржи. А скоростные побегут позже. Пока же лучшие пароходы или ещё не прибыли, или замерли у пристаней в ожидании, а на линии готовилось выйти старьё, которое грозило развалиться или взорваться.

Светлов ещё некоторое время бродил по конторам, но везде получал один и тот же ответ. Поняв бесперспективность водного пути, прежде чем принять окончательное решение, он решил заскочить на обжорный ряд Ветошного рынка (он же Балчуг), что располагался возле старого Гостиного двора, и там перекусить по-простому кулебякой, эчпочмаками или пирожками. Думать на голодный желудок ему не хотелось. Голод – причина поспешных решений, в этом он не раз убеждался.

***

До Балчуга, однако, он не дошёл. Тайная полиция взяла его на Рождественской.

Парни Вяземского сработал классно. Он ведь всё время ожидал неприятностей. Тот, кто завалил клиента, мог объявиться в любой момент. И салфетка, припрятанная Светловым, должна была заставить противника действовать быстро. Но вот секретных агентов Третьего отделения ему вычислить не удалось.

Он проходил мимо арки, ведущей в один из дворов, чуть довернул, огибая задумавшегося дворника, что опирался на метлу, точно ижорский воин Пельгусий на копьё. Неожиданно дворник качнулся, заставив Светлова сделать ещё один шаг в сторону арки, где он тотчас был втянут внутрь мощными руками, словно каким-нибудь вакуумным насосом. Чужие цепкие пальцы перехватили его руку, уже нырнувшую в карман с револьвером, чужой локоть надавил под ребра, сбивая дыхание.