Кирилл Шатилов - Многоликий странник

– Загляну обязательно! – Тэрл привстал на стременах и сопроводил свои слова дружеским кивком. – Как сам-то? Вижу, с торгов возвращаешься?

– Да вот, подзаработать в коем-то веке решил. А что время зря терять? Нынче деньки самые что ни на есть лихие. Добрые мечи нынче в цене.

– То-то и оно, что лихие. – Стервец в нетерпении бил копытом землю, но Тэрл его не замечал. – Тебе бы обратно вернуться не помешало. Ты-то, знаю, ни шиша не боишься, так о детях побеспокойся. Неспокойно ведь на Пограничье.

– Вы бы на этих «детей» посмотрели, вита Тэрл! Такие лбы вымахали!

– А что ж один на телеге катаешься?

– Что б мальцов не искушать, ясное дело, – ухмыльнулся кузнец. – Пусть себе дома посидят, ничего им не сделается. А у вас что хорошего? С лица что-то бледноваты. Не заболели?

– Болеть нам некогда, – ответил Тэрл, незаметно поддерживая под плащом раненую руку и прикусывая от боли губу. К счастью, плащ был темным, так что пропитавшая его кровь не бросалась в глаза. – Слышал по дикарей? Говорят, на днях чуть ли не целый их выводок кружился на опушке.

– Не только слышал, но и видел, – понизил голос Кемпли. – Правда, выводок – громко сказано: два рыжих ублюдка. Да и вели себя как, будто специально хотели, чтобы их заметили.

Оказалось, эта новость – лучшее средство от боли в раненой руке. Тэрл уставился на собеседника, не находя слов. Даже Стервец перестал коситься на надвигающуюся орду туч и опустил голову, приноравливаясь к шагу понурой кобылы, устало тащившей опустевшую за день телегу.

– Чую – быть беде, – пробормотал Тэрл. – Надеялся, слухи есть слухи, но ты ведь зря болтать не будешь? – Он заглянул в глаза Кемпли, словно рассчитывая увидеть в них хитрый огонек: кузнец слыл не только мастером своего дела, но и большим проказником. Однажды он среди ночи умудрился поднять на ноги всю деревню лишь затем, чтобы сообщить не на шутку встревоженным односельчанам, что намерен второй раз жениться и представил свою избранницу. – Где ты их видел, говоришь?

– Неподалеку от Мхового Источника.

– Это ж по дороге к заставе Тулли!

– Вот и я о том же. Возвращаюсь от Артаима, белый день на дворе, гляжу, стоят прямо на холме, никого не боятся, переговариваются, в нашу сторону тесаками своими тычут.

Артаим был аолом в деревне, славившейся вкуснейшим виноградом. Она была самым большим и считалась самым богатым из всех тунов . Обитатели торпов нередко свозили на продажу свои товары именно туда, предпочитая получать взамен пусть и меньше денег, но зато быстрее, чем если бы им пришлось проделывать весь путь до Большого Вайла’туна, а тем более – до рыночной площади. Да и торговать фолдитам было куда как сподручнее со своей ровней, нежели с высокомерными, как считали они, соседями.

– Тебя самого-то заметили?

– Думаю, да. Я ведь тоже не слишком прятаться люблю. Да и за себя в случае чего смог бы постоять. Все-таки двое, не орава, как те, что по лесу бродят. Помнится, ты меня в свое время неплохо кое-чему научил. – Кемпли молодцевато подбоченился и ненароком показал Тэрлу привязанную к поясу короткую булаву на веревке. – Да только достать их можно было разве что из лука. Постояли, поглядели, подхватили тесаки и слиняли восвояси. Зрелище довольно мерзкое. До сих пор мороз по коже.

– Странное, что их было всего двое.

– Так ведь наверняка лазутчики дикарские. Они же не дураки всем скопом выходить. Хотя, конечно, если решатся, нам тут несдобровать…

– Я не про то. Мне рассказывали, что в тот же день их видели еще в нескольких местах вдоль Пограничья. Говорят, целые отряды.

Кузнец нахмурился. Он хотел было что-то возразить, но в этот момент из настигших их туч на дорогу обрушился упругий ливень, сопровождавшийся ослепительными молниями и короткими раскатами грома. Земля под копытами лошадей превратилась в грязную жижу.

– Перебирайся к нам, – отплевываясь и перекрикивая грозу, крикнул Тэрл.

– Зачем? – Кемпли уже хлестал поводьями заартачившуюся со страха кобылу. – У вас там разве кузню отстроили? Тот-то и оно. А у нас сейчас самая горячка.

– Горячка горячкой, да только опасно там у вас. Что ты один супротив дикарей делать-то будешь?

Кемпли только отмахнулся и погрозил кулаком медленно восстающему из-за края холма лесу. Как и все вабоны , он побаивался, но до конца не верил, что на его веку шеважа решатся переступить границы своих зеленых владений и пойдут открытой войной на Вайла’тун, где просторнее, где не скрыться за деревом, где можно сражаться как в пешем, так и в конном строю и где, наконец, вабоны сильны не только числом, но и тем, что это их дом, который они будут защищать до последнего вздоха. В Пограничье, стараясь не говорить об этом вслух, они все же чувствовали себя захватчиками. Правда, по общеизвестной версии истории, нашедшей свое отражение в увлекательных сказах и легендах, племена шеважа появились в этих местах сравнительно недавно, сменив извечных врагов вабонов – диких зверей. И хотя выходило, что вся эта земля по праву первенства принадлежит вабонам , шеважа оказались настолько опаснее и коварнее хищников, что с некоторых пор Пограничье стало восприниматься большинством как нечто чужое и вражеское, а разбросанные по нему заставы – заложниками зловредной судьбы.