Кирилл Шатилов - Многоликий странник

– Я еще вернусь, – бросил через плечо Тэрл.

Довольный своей шуткой и произведенным впечатлением, он пригнулся к развевающейся гриве и предоставил коню право самому решать, в каком месте Вайла’туна они настигнут насмерть перепуганного беглеца.

В мое время от противника так не бегали, думал он, изучая подпрыгивающую в седле спину, сверкающую крепкими латами. Даже безоружные виггеры знали, как вступить в бой будь то с пешим или конным врагом. В бегство обращались только в тех редких случаях, когда этого требовал замысел военачальника. Может, и он меня сейчас заманивает в ловушку? Нет, вряд ли, по крайней мере замок остается далеко позади. Эх, бедняга! Последнее относилось вовсе не к преследуемому, а к тому незадачливому вабону, который, не заметив погони, вышел из-за угла дома и попал под копыта, не успев даже вскрикнуть. Его отбросило на низенькую изгородь, и он перелетел через нее кверху тормашками, как безвольная кукла. Эдак он всех тут перетопчет, с тревогой осознал Тэрл и что было сил ударил Стервеца пятками.

Почувствовав приближение преследователя, Андохас только сильнее вжался в загривок своего коня и попытался сделать крутой поворот в узкий переулок, где два всадника не могли бы разминуться даже при большой желании. Тэрл проскочил бы мимо, однако Стервец лучше него понял хитрый маневр и вместо того, чтобы тормозить, лихо перемахнул через островерхий забор, срезая угол.

– Стой! – крикнул Тэрл. – Имей мужество сразиться со мной, предатель! Ты погубишь невинных.

Но мергу это обстоятельство было явно безразлично. Он хотел спасти свою никчемную жизнь, и заплаченная за это цена не имела для него ни малейшего значения. Тэрл с содроганием видел, как Стервец перелетает через распростертые на земле тела сшибленных Андохасом прохожих, и почем зря ругал себя за легкомысленность. Если бы он не выехал в открытую, как последний дурак, к бывшему дому Харлина, его никто бы не заметил и не пришлось бы никого убивать ради сохранения не ему принадлежащей тайны. А теперь по его вине гибнут совершенно посторонние люди, единственным проступком которых явилось то, что они решили под вечер покинуть свои дома.

Он видел, как Андохас настигает неторопливо двигающуюся по проулку телегу, груженую рыбой. Возница, вероятно, заслышав топот погони, вместо того, чтобы прибавить ходу, в страхе остановился, решив, что гонятся за ним. Андохасу ничего не оставалось, как заставить своего подуставшего от бешеной скачки коня взять это нелегкое препятствие. Конь заартачился и встал на дыбы. Андохас, приготовившись к прыжку, не удержался в седле и взмыл в воздух, отчаянно воя и ругаясь. Описав дугу, он грохнулся на телегу, попытался вскочить, поскользнулся на рыбе, снова упал, в бешенстве выхватил из ножен меч и яростно отмахнулся от бросившегося было ему на помощь возницы, чуть не отрубив несчастному руку.

– Ну, как тебя там, вот он я, нападай! – крикнул он приближающемуся во весь опор Тэрлу.

Как бы поскорее помешать тебе вспомнить мое имя, мелькнуло в голове аола . Пока ты стоишь в этой телеге, к тебе толком и не подберешься-то.

Однако, если случай не помогает человеку, человек всегда может помочь случаю. Обозлившийся возница, заметив, что его обидчик отвлекся на еще одного преследователя, изловчился и, ухватив Андохаса за правую руку, в которой тот сжимал меч, сдернул его с телеги. Это отчаянное действие, как выяснилось, стоило смельчаку жизни: вскочивший на ноги Андохас, не задумываясь, разрубил его от ключицы до пояса и выставил окровавленный меч навстречу Тэрлу.

В любое другое время Тэрл счел бы своим долгом обезоружить разбушевавшегося мерга и отдать его в руки правосудья, которое жестоко покарало бы преступника и душегуба, но только не сейчас. По бегающим глазам мерга он видел, что тот слишком хорошо понимает происходящее и отдает полный отчет своим мерзким деяниям. Убийство вабона вабоном , если оно было умышленным, каралось смертью. Хотя подобного вот уже много зим не случалось, Тэрл как старейшина своей деревни знал, что преступника ждет виселица. Будучи сам мергом , знал он и то, что виггерам , поставленным на защиту своих соплеменников, за подобное преступление грозит прилюдное отсечение всех конечностей, последней из которых оказывалась голова. Поэтому терять загнанному в тупик Андохасу было нечего. Размахивая мечом, он устремился в атаку на грозного карлика. Тэрл оказался заложником своей же тактики. Противник явно намеревался начать с передних ног его Стервеца. С высоты седла дубинка оказывалась почти никчемной. Ею можно было разве что отражать удары пешего врага, но для нанесения ответных требовалось особенное мастерство. Которым Тэрл обладал. Не обладал он только достаточно длинными для этого руками.