Кирилл Шатилов - Многоликий странник

Стервец горделиво гарцевал по гальке вниз с холма. Удовольствие хозяина от неспешной езды передавалось и ему. Впереди их ждала долгая дорога через весь Вайла’тун, но до вечера было еще далеко, а погода, похоже, не собиралась портиться.

Однако, стоило им миновать узкую полоску леса, отделявшую холм от проезжей дороги, Тэрл, оглядевшись по сторонам и удостоверившись в том, что за ним никто не наблюдает, попросил у Стервеца прощенья и как следует поддал ему пятками. Стервец от удивления привстал на дыбы, но Тэрл успокаивающе похлопал его по загривку, как бы говоря, что так нужно. Мотнув головой, конь припустил галопом в сторону каменного моста через канал.

Мчать по Вайла’туну, тем более Малому, во весь опор было небезопасно, особенно для тех, кто мог оказаться у них на пути, но Тэрл хорошо знал эту дорогу под вековыми дубами. Сюда мало кто сворачивал без нужды. Взметая копытами тучи желтых листьев, Стервец жадно вдыхал ноздрями встречный ветер и косился одни глазом на хозяина, будто проверяя, доволен ли тот его ретивостью.

Когда из-за поворота показался мост, Тэрл потянул уздечку на себя, переводя коня на спокойный шаг. Так, шагом, им теперь предстояло преодолеть остаток пути. Во всяком случае до выхода с территории, огороженной Стреляными Стенами. За ними все зависело от состояния дороги и ее освещенности, но чаще всего Тэрл отказывался рисковать без особой нужды: достаточно было коню на полном скаку угодить копытом в одну из многочисленных рытвин, оставленных другими лошадьми и колесами телег – и прощай радость от верховой езды, а заодно и нелишнее уважение односельчан. Тем более, так с ним уже случилось однажды, когда Тэрлу со слезами на глазах пришлось добивать несчастную Зорьку, мать Стервеца, дубиной, чтобы та больше не мучилась, лежа на боку в грязной жиже. Хорошо еще, что она к тому моменту успела произвести Стервеца на свет, и статус аола в глазах все тех же односельчан не сильно пострадал. Не то что совесть Тэрла, донимавшая его до сих пор всякий раз, когда он проезжал то злосчастное место.

Хотя Тэрл не мог похвастаться тем, что был в Малом Вайла’туне частым гостем, кратчайшую дорогу от деревни до башни Томлина он знал, как свои четыре пальца. Однако сегодня, то ли вспомнив про давно потерянный в схватке с шеважа пятый палец, мизинец на правой руке, то ли по какой иной причине, Тэрл заставил Стервеца пропустить обычный поворот, выводивший прямиком на центральную, если так можно выразиться, улицу, уходившую к воротам через Стреляные Стены, и вместо этого свернул за угол громкой кузницы, на открытом дворе которой он заметил скопление повозок и людей, загружавших в них вязанки мечей и копий. Готовимся к нешуточной войне, безрадостно подумал он, на всякий случай поправляя на бедре любимую дубинку.

Когда-то давным-давно мысль о предстоящей битве радовала его, вселяя надежду лишний раз доказать окружающим, что он, Тэрл-карлик, как называли его за глаза, кое на что способен. В свое время он и правда искусно владел коротким мечом, настолько, что даже состоял несколько зим на службе у Ракли в качестве наставника новобранцев. Славная была работенка! Тэрл как будто стал выше ростом, научился смотреть на подопечных сверху вниз и неоднократно сражался плечом к плечу с достойнейшими виггерами Вайла’туна против наиболее дерзких племен лесных дикарей. В Пограничье его малый рост был только преимуществом, и ему то и дело приходилось выполнять опаснейшие задания в качестве лазутчика. А потом произошло непоправимое: в одну из вылазок он попал в западню, лишился в поединке сразу с пятерыми шеважа мизинца и был бы наверняка разрублен на кусочки, если бы на подмогу ему ни подоспел один из его юных учеников. Вдвоем они сумели отбиться от наседавших врагов, но, как заявил потом во всеуслышанье Ракли, повели себя малодушно, обратились в бегство и привели севших им на хвост шеважа прямо в стан вабонов . В действительности все произошло не совсем так, но нельзя же было в ответ обвинять Ракли в явных просчетах с расположением лагеря и недостаточной бдительности. Одним словом, чудом уцелев в бою, Тэрл поплатился за свое спасение не только пальцем, но и местом в рядах виггеров . Ракли, как водится, отправил его с глаз долой, подальше от замка, в родную деревню, где Тэрлу снова несказанно повезло. Правда, и здесь, как говорится, было бы счастье, да несчастье помогло. Как раз накануне возвращения умер его старый дядя, брат матери, до последнего дня занимавший самый почетный в деревне пост аола . И хотя должность эта не передавалась по наследству, а была строго выборной, так получилось, что приезд местного героя, пусть даже четырехпалого, да еще близкого родственника покойного, оказал на односельчан достаточно сильное воздействие, чтобы повилять на их почти единогласное решение, в результате которого Тэрл сделался новым аолом .