Кирилл Шатилов - Многоликий странник

– Рыбу почем на рынке берешь? – Исли сложил руки на груди.

– Двенадцать за кадку последний раз было, – насупился Дит, ожидая подвоха.

– Слыхал, Хейзит? А меня нынче заставили по девять в лавку сдавать. Вот тебе и рынок-спаситель! Похоже, скоро в нем никому, кроме лавочников, выгоды не будет. – Исли понизил голос. – Хочешь, Дит, я тебе буду сам рыбу с реки привозить? Сколько кадок возьмешь разом?

– Смотря, почем? – Глаза Дита азартно загорелись.

– По десять телегу уступлю.

– Телеги многовато будет. Давай десять кадок по десять.

– Можно подумать.

Наблюдая за торгующимися, Хейзит только посмеивался. Раньше его подобные разговоры вгоняли в сон. Теперь же он видел, как преображаются, изменяясь почти до неузнаваемости, знакомые тебе люди, поглощенные общим делом, из которого каждый хочет выйти со своей выгодой. Получалось забавно и увлекательно. В голове у него уже начинал медленно прорисовываться план того, как будет вернее обустроить его собственное предприятие. Дит в нем окажется незаменим как закупщик глины и песка, неутомимый в сбивании цен и аккуратном хранении добытого сырья. Исли сможет при желании вспоминать про рыбу разве что за столом, а так заниматься доставкой глины из карьера и развозом готовых камней по покупателям. Со временем можно будет прикупить еще лошадей и телег, чтобы ускорить дело. А потом и охрану нанять, чтобы никто не позарился на столь ценный товар. Между тем, сам Хейзит посвятит себя производству лиг’бурнов и станет мастером, у которого в подчинении будет несколько умелых подмастерьев. Ведь очень скоро придется стоить целый цех с печами для обжига, чанами для замеса и стеллажами для просушки – такими, как он успел заметить в гончарной мастерской Ниеракта, только значительно больше по размеру и количеству. От заказчиков наверняка не будет отбоя – знай, поспевай. Вопрос один: справится ли он своими силами? Хорошо, конечно, если Локлан так или иначе поддержит, как обещал, но сможет ли он запретить другим делать то же, что делает Хейзит? Или помочь Хейзиту в одиночку снабжать всех желающих. С другой стороны, понятно, что если удовлетворять всех, то есть, если камней будет всем хватать, их цена, как цена на рыбу, о чем рассказывал по дороге Исли, пойдет вниз, а это хорошо для Вайла’туна, но плохо для Хейзита и его детища. Тэвил, замкнутый круг получается!

За мечтами о будущем Хейзит не заметил, что Дит с Исли сошлись на стоимости одной кадки для следующей поставки напрямую от рыбаков и, как закадычные друзья, чуть ли не в обнимку направились обмывать сделку в таверну. Спохватившись, он поспешил за ними, втайне надеясь, что застанет там Фокдана, а то и Норлана, с которыми не успел толком даже попрощаться.

Его ждало разочарование. Несмотря на обеденное время, таверна оказалась полупуста. Исли с Дитом от этого, правда, только выиграли: встретившая их в дверях Велла, скучавшая от нежданного безделья, поспешила накрыть стол поближе к кухне, и пошла звать Гверну, которая – о чудо! – отдыхала на втором этаже, чего с ней не случалось с тех пор, как родилась дочка. В баре вместо нее снова хозяйничала Мара, похоже, не слишком довольная тем, что муженек нашел себе нового собутыльника. Кроме них троих, Хейзит заметил в зале двух незнакомых виггеров -пехотинцев в полном облачении, что должно было свидетельствовать об их готовности по первому зову отправиться если не в бой, то в расположение своего отряда, да одного из завсегдатаев «У Старого Замка», жившего по соседству писаря по имени Харлин. Заметив Хейзита, он приветливо помахал ему рукой и снова уткнулся в тарелку с супом. С тех пор, как у него выпала половина зубов – не то по старости, не то по недосмотру, – он с завидным постоянством заказывал только суп и ел его долго, не спеша, зажевывая хлебным мякишем, а корки забирал с собой и кормил ими своего слепого филина, которого Хейзит в детстве жутко боялся. Когда-то отец Хейзита помог Харлину отстроить новый дом, и тот в благодарность взялся научить мальчишку грамоте. Филин, сидевший в клетке, время от времени гулко ухал, и Хейзиту хотелось лезть под стол или без оглядки бежать домой. Однако грамота и то, как рассказывал про нее Харлин, оказывались сильнее страха перед слепой птицей – которую, кстати сказать, никак не звали, – и Хейзит с трудом, но высиживал отведенное для занятий срок. Последний раз он навещал Харлина прошлой зимой, когда тот долго болел, и они с Веллой по очереди носили ему супы от Гверны. Судя по тому, что сейчас рядом с тарелкой снова складывалась горка из хлебных корок, с филином тоже все было по-прежнему в порядке.