Любовь Сушко - Коляда, Снегурочка, Ярило. Молодые боги и кот Баюн

– Хочет он того или не хочет, но я должен его спасти, – решил Дунай, и сказал о том Змею, хотя тот окончательно запутался, и не мог уже понять кто, кого и от кого спасает.

– Так с вами свихнуться недолго, – махнул он лапой и отправился спать.

Когда сделал дело, то спать можно смело. Только сна не было ни в одном глазу, все какие-то страхи и ужасы мерещились Змею в те самые дни, а вернее ночи, потому что когда совесть не чиста, спать спокойно никак не получается.

№№№№№№№

Но в то самое время в мире случилось и еще кое-что очень важное.

Напрасно надеялся Дунай, что пока он на грифоне рассекает, его верная жена будет тихо вышивать или вязать около камина, тяжело вздыхая и поджидая его, приносить дары Ладе и просить ее о том, чтобы она поскорее вернула мужа назад. Делать то, что в таких случаях чаще всего славянки и делали, но она же была совсем из другого мира, и не собиралась сидеть, сложа руки.

Елена поняла, что он что-то затевает, во что-то может вляпаться, потому переоделась быстро в одежду воина. Вызвала своего Змея-Дракона, и тот последовал по пятам за грифоном. Не разбирая дороги. Надо было узнать, где был ее муж, что делал, и если что, помочь ему обязательно. Разве не для этого герою жена нужна? Елена не сомневалась в том, что это она и окажется.

26 Василиса пробудилась

Мы с вами помним, что Ажбета сварила свое зелье, которое должно было снять Ладины чары с Василисы, и наконец заставить ее пробудиться. Ждать пока явится Емеля и поцелует свою невесту у нее не было ни сил, ни желания никакого, потому делать все приходилось самой.

Так ведьма в первый раз появилась в царском дворце и приуныла немного. Ей было отчего грустить, она понимала, что капризная царевна вряд ли захочет перебираться в ее избушку в лесу из такого дворца. Она с самого рождения привыкла к роскоши и дорогим нарядам, она останется царевной навсегда, потому что так было задумано, и никакие чары в душе ее ничего не переменят.

Ворон был прав, она опоздала и опоздала очень сильно. И все-таки ведьма не сдавалась и не теряла веры в себя любимую. Материнское сердце должно было подсказать ей, что и как следует сделать, чтобы все закончилось не так печально.

Она все сделала быстро и правильно, Василиса застонала и очнулась тут же, словно и не спала все эти дни и недели.

Кот радостно бросился к ней, он как-то уже и не верил в то, что Василиса очнется. Потому первым хотел убедиться, что все свершилось, и бросился к ней в объятья. Она же быстро пришла в себя, посмотрела на тех, кто там был, удивилась телячьим нежностям кота – не подменил ли кто Баюна, и отстранила его тут же:

– Не смей мне лгать, я все слышала и все знаю, и то, что я дочь ведьмы тоже, я все ведаю не хуже тебя.

Она замолчала и в ярости взглянула на кота. Интересно, будет он противиться или нет.

– Это Лада виновата, – ярился кот, – она хотела, чтобы так все запуталось, и кажется, ей это удалось, но ведьма любит тебя, и спасла, иначе бы ты могла спать еще лет 10, – тут же начал говорить кот.

Упрямство Василисы ее стало раздражать. Хотя разве не он сам приложил к этому руку, вернее, лапу?

– Она отняла у меня Дуная, – не выдержала Василиса, в первый раз она перечила ему и перечила во всем, ей ни с чем не хотелось соглашаться вовсе.

Кот уже начал уставать и сильно нервничать, как она так может поступать, это же тихий ужас какой-то. Может снова ее усыпить, пусть такой и остается, спящая спокойнее и безобиднее кажется. И все же в отличии от глупой девицы, он не должен был терять самообладания.

– Но тебе останется Емеля, он не так плох, как кажется, а Змей его там еще и мудрости научит. И Дунай туда отправился, чтобы освободить его и к тебе привести целого и невредимого.

Кажется, в первый раз Василиса потеряла дар речи. Вот про то, что за Емелей Дунай отправился, об этом она ничего не слышала совсем. Однако недолго Василиса молчала, она была вовсе не из тех, кто долго мог молчать и слушать других.

– Я хочу, чтобы был Дунай. Пусть Емеля остается с Еленой, он мне не нужен. Ей все равно за кого замуж выходить, а я люблю только Дуная, – заявила она. И чувствовала себя Василиса на этот раз не царевной, а царицей. Наглости после всего у нее только прибавилось.

– Даже царевны не все получают, а ты и не царевна. А дочь ведьмы. Это Емеля царский сын, если ты все слышала, – пробовал донести до нее главные мысли волк.

Но Василиса стояла на своем, и никак не хотела от слов своих отказываться.