Генри Стэкпул: Остров чаек

Ага, вот оно что! Вот почему ему все время было как-то не по себе, вот почему смутное чувство тревоги шевелилось в его сердце, несмотря на внешнее спокойствие.

Ее звали Анизетта: она была маленькая и бледная. Не всякий оглянулся бы на нее дважды, но кто бы это сделал, тот непременно оглянулся бы и в третий раз. Гаспар встретил ее в баре «Рига», где собираются шведы и норвежцы. Они зашли туда вместе с Ивом, и она предпочла Ива.

Большой белокурый Ив овладел этим маленьким пиратом в юбке, который до той минуты беззаботно плавал по жизненному морю. Гаспар искренно любил своего товарища, но выбор Анизетты оскорбил его, и он не мог простить Иву этой обиды.

– Хи! Хи! – кричали чайки.

И бар «Рига» исчез, и опять Гаспар очутился в Марселе. «Рона» выходила из гавани. Пассажир дал Иву сигару. Иву всегда везло. Сигара ли, стакан ли вина, – всегда все доставалось Иву. И все-таки Гаспар спас жизнь Иву!

На судне за работой эти мысли спали в сердце Гаспара. Здесь в полной праздности они не давали ему покоя.

Большой краб с шумом упал на песок. Гаспар вскочил, и очутился лицом к лицу с Ивом. Белокурый великан смеялся. Он поймал краба между камнями. У него под мышкой было еще два, с перевязанными веревочкой клешнями. Он нашел парус с одной из лодок «Роны» и небольшой брус, из которых намеревался устроить что-то вроде палатки. Ив бросил находку на песок, сел рядом с товарищем и закурил трубку.

Гаспар, вскрикнувший от изумления при виде краба, лег опять на песок, и оба курили, не обмениваясь ни словом. Посторонний человек мог бы подумать, что они враги, или что между ними произошла размолвка. Но это было не так: те, кто умеют на море вместе работать, те умеют делиться своими мыслями в молчании.

– Хи! Хи! Хи!

Ветер немного посвежел, и крик чаек стал громче. Гаспар, выкурив свою трубку, сдвинул шляпу на затылок и сел.

– Знаешь что, – сказал Ив, – там, где я взял вот эти штучки, я нашел кое-что интересное…

Огромный Ив ухмыльнулся и начал зарывать свои голые ноги в песок.

– Говори же!

– Интересная штучка, честное слово. Я уверен, что ты удивишься, когда увидишь.

– Да что такое?! Говоришь загадками, как старая баба. Если ты нашел что-нибудь чуднее самого себя, – я удивляюсь.

– Лучше всего пойдем и посмотри сам.

Ив поднялся, разостлал парусину на песке, положил на нее крабов и свернул опять; потом, перевязав сверток веревочкой, положил его в тень.

– Тут они останутся целы, пока мы не вернемся, – сказал он. – Идем. – И он пошел вперед, пересекая островок, к северу.

Островок, длиной не больше четверти мили, был весь покрыт кустарниками, доходившими морякам до колен. Единственными деревьями на нем были те пальмы, под которыми мечтал Гаспар.

Ветерок, поднявшийся с началом прилива, опять затих. Когда они шагали к месту находки, солнце, перешедшее уже на западную половину неба, так нагревало им левый бок, как будто они проходили мимо открытой печи. Но они привыкли к жаре, и только Гаспар по обыкновению ворчал.

– Недурная прогулка! Пошли смотреть на что-то интересное. На мой взгляд, интереснее всего то, что мы оба добровольно жаримся и потеем. Вот если бы ты привел меня в порядочный бар…

– Иди, иди, – уговаривал Ив. – Ручаюсь, что ты не пожалеешь, когда увидишь…

Море к востоку от островка было все усеяно рифами; большой риф, который был причиной гибели «Роны», лежал к югу; к северу тоже были рифы. Подход к острову был надежен только с запада.

– Ну вот, мы и дошли, – сказал Ив, выходя к берегу северной бухты.

Гаспар шел за ним. Миновав бухту, Ив начал взбираться на длинную ось коралловых рифов, шедшую прямо от берега, наподобие природного мола. Чаек здесь не было: их рыбная ловля происходила дальше, к юго-востоку, но островок был так мал, а воздух так тих, что крики их доносились до слуха моряков. Уровень волн опустился уже на два фута, и конец косы начал обнажаться. Ясно было, что риф окаймлял лагуну овальной формы, вытянутую с севера на юг.

Пройдя шагов тридцать, Ив остановился и молча указал рукой на зеленую гладь воды слева. Вода была прозрачна до самого дна и блестела, подобно огромному изумруду.

В двадцати шагах от рифа на поверхности воды находился предмет, похожий на плоскую вершину небольшой скалы, покрытую водорослями. Отлив обнажил ее, и водоросли, подобно длинным зеленым лентам, колыхались в воде. Эта вершина скалы увенчивала прямую колонну толще человеческого тела, покрытую разноцветными морскими растениями и опирающуюся на массивное основание. Чтобы лучше рассмотреть, Гаспар лег на скалу и, вглядевшись в глубину прозрачной воды, не мог удержаться от восклицания. Глаз моряка сейчас же разгадал тайну обросшей морскими растениями скалы: колонна была мачтой, а ее основание – корпусом корабля.