Алекс Устинов - Моя собачья жизнь. Путь домой

Тут я начал от них убегать. Минут через десять они отстали от меня на целых двести лап! Но я уже начал сильно уставать, а до дома еще бежать примерно две с половиной тысячи собак (на одну собаку приходится два метра)!

И все же я пробежал в том же темпе еще двести собак. Люди отстали от меня уже на целую сотню собак! Но они не сдавались, хотя видели меня чуть ли не за горизонтом. Я бы мог бы спрятаться в норе или в овраге, но лес был не густой, и поэтому здесь была видна каждая травинка и уж тем более нора. Я начал сильно сбавлять скорость.

Еще четыреста лап. Я очень сильно устал и вырубился.

Очухался я, когда меня тащили по лесу в сети. Была ночь. Хотелось спать. Я попытался выбраться из сети, но был слишком уставшим. Я понял, что на данный момент против людей бессилен, лег и уснул.

Проснулся я, когда настал день. Я огляделся и увидел, что меня притащили в какой-то огромный двор, и услышал, что один из моих похитителей говорит мне:

– Завтра уже будем в Жуже, а там мы тебя продадим одному богатому дурачку, который отдаст за тебя пятьсот тысяч долларов.

Голос его звучал как-то странно, при словах «пятьсот тысяч долларов» у него злобно сверкнули глаза.

Я зарычал. Но человек только расхохотался. Тут меня переполнил гнев. «Никто не смеет смеяться, когда я рычу!» И с этими мыслями я укусил человека за ногу. Было видно, ему это не понравилось, и он ударил меня этой ногой в нос. Но не успел человек эту ногу отдернуть, как я вцепился в нее и сорвал штуку, в которую люди зачем-то суют свою ногу перед тем, как идти гулять. И он, изрыгая проклятия, заскакал на здоровой ноге.

После того как человек напрыгался и накричался, он заволок меня в длинную машину с крыльями. Он назвал ее самолетом. В этом «самолете» было аж шесть сидений и еще два в какой-то комнатке. В этой комнатке было много разных кнопок. Туда уселись два человека, а третий взял меня и посадил на одно из сидений, а сам развалился подальше от меня, чтоб я его не укусил. А я, по правде, хотел.

Мы просидели так с минуту, пока не зашли еще трое людей. Через эту минуту самолет поехал. Он ехал, ехал и вдруг взлетел.

Летел самолет долго – часа два. И только через эти два часа один из людей (тот, что сидел в комнатке) сказал:

– Мы идем на посадку.

И через пять минут после этих слов у меня начали болеть уши. Как будто в них кто-то залез и начал стрелять. И чем дольше, тем быстрее кто-то стрелял в ушах и тем болезненнее отдавались эти выстрелы. Я затряс головой, пытаясь вытряхнуть из головы стрелка. Но от этого стрелок застрелял еще больнее.

Через полчаса стрелок перестал стрелять. Самолет был уже на земле. Он остановился, и люди стали выходить из него. Меня тоже выволокли из самолета на улицу.

Тут все было какое-то не такое – дома непонятные, машины странные, люди – еще страннее и к тому же разговаривали на непонятном языке, даже собаки странные. Уж собаки-то! «Интересно, – усмехнулся я, – эти собаки хоть на собачьем разговаривают?»

Тем временем меня снова заволокли в машину, только на этот раз охраняли.

Машина ехала недолго – минут десять – и приехала в какой-то дом. Меня затащили в этот дом и посадили в клетку.

Вокруг было пять собак. Все лаяли на меня, но потом успокоились.

Какой-то человек стоял возле двери, чтоб нас охранять. Я был в самой крайней клетке. Слева от меня была маленькая собачонка, и я спросил у нее:

– Привет, а ты знаешь, как отсюда выбраться?

Собака устало на меня посмотрела и ответила:

– Если бы я знала, давно бы уже бегала на улице.

– И все же возможно?

– Нет.

Я разочаровался (хотя думал, что так и будет) и улегся в клетке. Весь оставшийся день я провел в раздумьях.

К вечеру мне принесли еду. У меня появилась надежда, что сейчас откроют клетку и я сбегу. Но люди не стали ее открывать, доставать миску и насыпать в нее корм, как я ожидал, а насыпали мне корм в отверстие в клетке. Эта надежда рухнула.

Тогда я решил взломать замок. Я взламывал его полночи. И взломал. Я понял, как взламывать такие замки. Но это было очень сложно. Сначала надо было лапой зацепить штуку, которая мешала поднять дверь клетки (а это было невероятно сложно), а потом поднять эту самую дверь.

Итак, я взломал замок. После я выждал, пока охранник отвернется, и, открыв дверь клетки, бросился на него. Я со всего маху ударил его передними лапами в грудь. От неожиданности охранник вскрикнул, но я быстро зажал его рот лапой. Он попытался поднять тревогу, но у него получалось только мычать. Я, не отпуская лапу, укусил охранника за бок, и он застонал. Дальше я укусил его за правую руку. После этого охранник издал такой стон, что если бы остальные люди не спали, то непременно услышали бы его и прибежали. Но, к счастью, люди спали и ничего не услышали. Я поблагодарил всех собачьих Богов за то, что сейчас ночь, и укусил злобного человека за ногу. Человек закричал от боли, но я быстро царапнул ему щеку свободной лапой, и он, видимо, поняв меня, замолчал. Для надежности я еще рыкнул на человека, чтоб он не махал руками, и укусил его за другую ногу. Человек перестал сопротивляться. Я хотел уже бежать, как вдруг услышал: