Лилия Сагдиева - Судьба

«Вперед! Только вперед! Ни шагу назад!» – мысленно твердила я про себя. Что стало моим девизом.

Наиль сдержал свое обещание: отвез меня в город Нижнекамск. Ранним сентябрьским утром, было около трех часов утра, мы на полной скорости ехали по пустынной дороге в аэропорт «Бегишево». Я так боялась опоздать на рейс, ведь за два часа до вылета я уже должна была быть в аэропорту. В четыре утра меня там должен был поджидать агент туристической компании, чтобы вручить авиабилет. К тому же, как оказалось, Наиль не знал по какой именно дороге ехать из Челнов в аэропорт, поэтому мы ехали, полагаясь только на интуицию моего молодого интеллигентного болтливого водителя.

Приехали мы вовремя. В аэропорту было мало народу. Туристы еще не съехались. Получив авиабилет на руки и все необходимые документы, я, попрощавшись с сопровождающим меня молодым человеком, будучи одной из первых пассажиров авиалайнера, в первый раз в своей жизни прошла посадочной регистрационный контроль. Мне было все интересно и ново, поэтому я обращала внимание на все нюансы этой процедуры. Наконец, пройдя последний этап, я попала в зал ожидания. Он был пуст. Но постепенно начал заполняться, и уже за пятьдесят минут до вылета был битком набит пассажирами. Регистрация туристов, летящих в Анталью, была окончена. Как-то не по себе мне было сначала. Ведь я совсем одна среди этих людей, никого не знала, а они ехали с семьей или с друзьями. Но это ощущение было кратковременным. «Как-нибудь я тоже поеду со своей семьей: с мужем и детьми», – решила я. Внимательно изучив все инструкции по полету и памятку о Турции, которую мне вручили в аэропорту, вскоре любопытство мое переключилось на присутствующих зала. Чем было еще заняться за эти долгие минуты ожидания самолета? Но вскоре и это наскучило, клонило ко сну, ведь я встала ни свет ни заря, в два часа ночи. Слава Богу, как вовремя объявили посадку. Ровно в 07:30 наш самолет авиакомпании «Татарстан» взлетел, в голубые небеса, как большая белая ширококрылая птица.

Поднимался он медленно и плавно, постепенно набирая высоту. Я же впервые летела в самолете, поэтому все это: сам полет и то, что творилось в пассажирском салоне лайнера, – мне было ново. Вначале я не могла оторваться от маленького окошечка, наблюдая, как наш самолет, покинув благополучно аэродром, летит над большим индустриальным городом, многоэтажные дома и заводы которого теперь были величиной в спичечный коробок. Вскоре они исчезли. И взору моему с высоты птичьего полета предстала чудная картина моей Родины, богатой уже сжатыми обширными полями и лесами, начинающими приобретать желто-зелено-красную окраску молодою осенью. Сколько я читала в произведениях, написанных пером великих писателей своего Отечества, о дивной красоте этого края; как они восторгались и гордились им. Но говорят, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Мне, конечно, присуще любоваться природой. И не только видеть, но и слышать каждый голосочек сущности растительного мира, окружающего меня: и мелодичный звон синего колокольчика на лужайке, и симфонию шума лесов, колышущихся своею кудрявою листвою от буйного ветра, и красивую песенку легкокрылой разноцветной бабочки, весело кружащейся над милым для нее цветком… Даже завывание ветра всегда напоминает какую-то мелодию с тихим напевом, и каждый листочек на дереве и каждая травинушка подпевают ему своими тоненькими голосочками. И вся эта прелесть природы сливается в единую чудесную симфоническую музыку, написанную животворящим композитором, который и дирижирует ею свою невидимою палочкою. И все ей подчиняются: и растения, и птицы, и мы с вами, люди, – ибо у каждого из нас в душе тоже есть музыка, и у каждого она неповторима. Сама Вселенная, сама Природа, Сам Всевышний этот композитор, и мы все подчиняемся ему, этому неписанному Закону Природы.

Такие философские мысли шли на ум в то время, как я созерцала глубокие озера, казавшиеся теперь почти лужицами и крошечные синие струйки полноводных рек, превратившихся теперь в ручейки с древовидными корнями своих истоков.

Но мы взлетали все выше и выше. Ясное небо, в котором парил наш самолет, эта Белая птица, заволокло пушистыми белоснежными облаками. Теперь уже мы летели над ватной периной взбитых сливок. И в душе просыпалось ощущение какой-то свободы и легкости, азарта и простоты, и естественности, как будто я попала в свою ауру. От необычности немного кружилась голова. Временами казалось, что самолет внезапно начинает падать, совершая резкие качки. Но вскоре я к этому привыкла, и испуг мой рассеялся вовсе. Яркие солнечные блики солнышка ослепляли уже мои глазки, когда, жмурясь от столь яркого света, я оторвалась от окошка и обратила, наконец, свой взор в пассажирский салон.