Татьяна Степа - БАНКЕТ

– Тихо. Тебе сколько раз говорили никаких имен и названий.

– Да надоела ваша конспирация, собственной тени боитесь.

– А ты, если ничего не будешь бояться, можешь башкой своей скоро поплатиться, урод.

– Эй, ты полегче, – полез было тот.

Но суровый голос твердо обрубил.

– Все, конец базару, я пошел.

Тамаре попыталась выглянуть, когда были слышны удаляющиеся шаги, но две фигуры уже исчезли за дверью ресторана.

Когда шаги затихли, Тамара холодными руками притянула к себе Влада, пытаясь согреться у него на груди.

Влад поцеловал ее замерший нос и потянул к выходу.

– Пойдем, хлопнем по маленькой, а то вон заледенела вся.

– Слушай, а о чем это они говорили?

– Да кто их знает, о чем. Мало ли здесь людей, мы здесь больше половины не знаем, – Влад, не придал значения странным людям и странному разговору, он спокойно пережидал, пока они уйдут, снисходительно поглядывая на испуганную Тамару.

Через несколько минут теплоход причалил, и гости нехотя начали расходиться. Влад задержался – его попросили помочь с погрузкой подарков, а Тамара ждала на пристани, пока он переносил букеты и свертки в большой лимузин.

Понадобилось минут двадцать и еще пара человек, чтобы погрузить все в машину.

Наконец, они вышли к мосту ловить такси.

До дома добрались во втором часу ночи, Тамара стянула с себя тканевые сапоги на шпильке и на негнущихся ногах залезла в душ. Под струей то горячей, то холодной воды она пыталась успокоить ноющие ноги. Натанцевалась, до упаду. Классно было, ничего не скажешь.

Усталые, но довольные они быстро заснули. А на следующее утро позвонила мать именинника и спросила, не видел ли Влад картину, когда грузили вчера в машину. Он помнил, что он не переносил картины, он даже не видел ни одной, когда его позвали помогать, видимо их вынесли в первую очередь.

– Ну вот еще новость, – проворчал Влад, кладя трубку.

– Что там?

– Картина пропала.

– Да ты что!

– Да может, и не пропала вовсе, может, пока просто найти не могут, куда положили.

К вечеру Тамара предложила ему позвонить узнать, как там дела. Влад нехотя согласился. Выяснилось, что еще не нашли. Тамара совсем разволновалась и начала его расспрашивать, что и как было, когда они грузили.

– Давай позвоним Гоше, – предложила Тамара.

– Зачем?

– Гоша знает все.

Гоша проработал инженером вычислительного центра три года, потом долгое время налаживал системы и связи во многих фирмах, к нему обращались как к специалисту, который знает все. Он не вылезал из интернета, был в курсе всех новостей, и выезжал только по спецзаказам. Один иностранный бизнесмен как-то хотел увезти Гошу с собой, но у него ничего не получилось. Гоша предпочитал свободу. За границей хорошо отдыхать, часто говорил он, а дома лучше работается, особенно таким домоседам, как он. Теперь не его выбирают, а он может выбирать. И он выходил из дома только тогда, когда вызов клиента мог его сильно заинтересовать.

Тамара изо всех сил пыталась настроить Гошу на нужную волну, что дело серьезное и не терпит отлагательства. Гоша вздохнул, сказал, что перезвонит.

– Гоша, нужна информация. Что знаешь, что можешь узнать. Ну и дружеская поддержка, само собой. Я вот волнуюсь.

– Я весь внимание.

Тамара начала рассказывать.

Гоша появился в ее жизни лет в восемь. Почему он дружил с ней тогда, будучи на три года старше, она не знала. Наверное, потому что жили в одном доме, и родители знакомы. Гоша был одиночкой, все время что-то читал, играл в интеллектуальные игры и в результате стал программистом.

Он приходил к ней, когда нечем было заняться по вечерам, сначала просто попить чаю и посмотреть телевизор, а потом с шахматной доской, и начинал свои уроки. Ничем хорошим это, правда, не заканчивалось, они ссорились, но через какое-то время все начиналось сначала.

Она вспомнила один их яркий вечер.

– Поставь ферзя на место. Ферзь не может перескакивать через фигуры, – Гоша с досадой смотрел на Тамару, в третий раз объясняя правила игры. – Пожалуй, единственное, что ты смогла запомнить – это как ходят пешки, все остальное приходиться повторять каждый раз заново.

Тогда Гоше было двенадцать, а Тамаре девять, и в этом возрасте, по его мнению, пора бы уже соображать.

– Не надо, – возражала Тамара. – И конем, как ходить помню, и другими тоже… Ты же сам говорил, что королева ходит, как хочет.

– Как хочет, то есть имеет больше возможностей, а так для ферзя правила такие же, как и для других фигур. Что непонятного? – Жора злился, сверкал глазами и чесал подбородок.