Татьяна Степа - БАНКЕТ

Постепенно очередь поредела, и Тамара с Владом направились к юбиляру.

Вскоре раздалось гудение и скрипы микрофона.

– Всех гостей просим занять свои места, – сообщил ведущий. – Мы начинаем.

Первой поздравить именинника поднялась мать юбиляра – величественная дама преклонного возраста в бледно голубом костюме, что выгодно оттенял ее густые посеребренные возрастом пряди волос, аккуратно уложенные в соответствующую случаю прическу. Ей поднесли микрофон, она тяжело поднялась со своего места и, скрывая волнение, обратилась ко всем собравшимся:

– Я очень рада, что сегодня я могу поздравить своего сына, который достиг невероятных успехов, который всегда оставался очень добрым и очень надежным человеком, не только для своей семьи, но и для тех, кто просто с ним был знаком, он всегда подставлял свое плечо, чтобы ни происходило, и любой мог обратиться к нему за помощью. Это было еще в ранней юности, и он не утратил своего благородства и остался верен друзьям, которые окружали его с детства, и приобрел много новых. Он всегда был и остается надежной опорой своей семье, и мы очень тебя любим, дорогой, и хотим пожелать тебе удачи, новых замыслов и много сил на долгие года.

С этими словами она подошла и обняла его, послышался звон бокалов, радостные возгласы «За именинника».

Опустив свой бокал, она опять взяла микрофон и кивнула кому-то, стоящему у входа.

– Я хочу вручить тебе то, что много лет хранилось в нашей семье, и что моя бабушка завещала передавать из поколения в поколение. Эта чудная картина… Я думаю, что пришло время… – Мать утерла слезу и, передав ему небольшую картину в старинной голубой раме, снова обняла его и, вконец расчувствовавшись, села на место.

Гости зааплодировали, несколько изумленный сын, подозвал своего шофера, сидящего за соседним столиком, и что-то сказал ему. Тот кивнул и, приняв драгоценный подарок, вышел из зала.

Помимо этой картины в числе подарков были еще три разных размеров. Для них выделили отдельную комнату, которую заперли на ключ, но вскоре туда же перенесли и остальные презенты, которыми через час был заставлен весь стол у дальней стены зала.

Поздравления посыпались со всех сторон, и вскоре торжественная часть плавно перетекла в менее официальную.

Под громкое звучание живого оркестра гости разделились на три группы. Одни находились в зале, другие – выпивали в баре наверху, а третьи – гуляли по палубе. Семеновы плавно перемещались из одной группы в другую, попутно встречаясь с родственниками и знакомыми.

Теплоход курсировал почти четыре часа, сделав две небольшие остановки. Часть гостей покинула праздник, остальная, большая часть возвращалась к месту старта – к театру Эстрады. Отгремел запланированный салют, выложенный узором на склоне берега, и гости допивали бренди и доедали десерт, готовясь к высадке на берег. До причала оставалось полчаса.

Влад с Тамарой стояли на палубе, было уже прохладно и она, накинув синий шарф, с упоением разглядывала подсвеченные здания у набережной и калейдоскоп огней от проезжающих вдали машин. Отблески воды мягко стелились внизу, придавая всему какое-то мягкое очарование.

– Да, вечер удался на славу, – Влад, облокотившись о перила, с наслаждением смотрел в темную воду, струящуюся совсем близко, переливающуюся мерцающую. – Здорово, да?

– Да… а пойдем, посмотрим, что там, на корме, а то туда весь вечер не пускали.

– Что там разглядишь в темноте?

– Ну интересно ведь, пойдем.

Тамара потянула его за собой. Пробравшись за цепочку, она, закрываясь от ветра, встала у большой железной балки.

– У тебя пленка еще осталась, сфотографируй меня здесь, как на Титанике.

– Давай.

Влад вынул его из чехла и примерился:

– Чуть левее, так, войди в образ, молодец. Еще разок.

Послышался щелчок и звук перематываемой пленки, Влад с досады поморщился:

– Все, закончилась.

– Ну все, так все, пошли.

Где-то хлопнула дверь, и раздался сердитый голос. Тамара, схватив Влада за руку, замерла. Она с детства терпеть не могла попадать под чье-то недовольство и решила сначала, что их застукали и сейчас отчитают, что здесь не положено находиться.

Но в ответ послышался другой голос, невозмутимо отвечающий первому.

Голоса приближались, уже можно было различить отдельные слова.

– Не стоило этого делать.

– Теперь уж поздно об этом говорить. Завтра доставишь все по прежнему адресу.

– Это к Эрудиту что ли?