Ольга Ярмакова - Все начинается утром

– Абсолютно. – Но в этот раз голос предательски дрогнул, все нутро противилось идти дальше.

Преодолевая клейкую и навязчивую паутину, норовившую остаться везде, куда прикасалась, и подступавшее к горлу не менее липкое омерзение, они добрались до лестницы, которая на самом деле оказалась стремянкой, вжатой в стенной проем прямо под чердачным люком, плотно облепленным толстенным слоем воздушных тенет. Очистив от паутины кое-как дохленькую стремянку и примостив ее аккурат под дверцей чердака, Эдгар Флух с дрожащим фонариком в правой руке все-таки отважился на несколько шагов по узким ступенькам. Оглянувшись на Элен и поймав ее пристальный взгляд, он окончательно собрался и с некоторыми потугами откинул внутрь чердачную дверь. Его спутница задержала дыхание от волнения и страха, исходившего из черного прямоугольного отверстия.

Едва луч света вошел в темень, фермер вскрикнул, выронил фонарик и, в один прыжок, соскочив с лестницы, отбежал в сторону, голося:

– О, Боже! Они там повсюду! Их так много! Что это за напасть? Меня кажется, укусил один из них. Ай! Они забрались мне за шиворот рубашки!

С выпученными от ужаса глазами, мужчина вертелся на месте, пытаясь залезть руками под рубашку и кого-то оттуда вытряхнуть, у него проступили слезы, и тщетно стараясь, он с обезумевшим взглядом не сразу внял словам своей спутницы.

– Эдгар, успокойтесь, на вас никого нет. Вам просто, кажется. Кого вы там увидели? Что вас так испугало? Эдгар? Мистер Флух! Вы меня слышите?! – Пришлось влепить пощечину, после которой истерика ушла столь же резко, как и появилась.

– Извините меня. Мне очень жаль, Эдгар. – Элен осторожно коснулась руки фермера.

Он притих окончательно и, схватив ее ладонь, запричитал шепотом.

– Не ходите туда, дорогая, ни в коем случае! Их там полчища, тьма тьмущая. Не ходите!

– Кто там, Эдгар? Кто?

Но больше он не проронил ни слова, умолк и, обхватив себя руками медленно осел по стенке на пол.

–Черт! Как всегда все самое вкусненькое мне. Ну что за, миры чертовы! – Подобрав фонарик, закатившийся в пыльный угол, и бесперебойно работавший, девушка, преодолев ступеньки, подняла высоко над собой электрический светоч.

Рука, задев мягкую и тошную паутину, пронзила тонким лучом фонаря плотный чердачный сумрак. Хотя глаза и адаптировались с дневного света к непривычному сумраку дома, и все же не сразу различили всю поверхность чердака, увитую вплотную сетями тончайших нитей, по которым бегали, свисали и плели свои затейливые узоры маленькие черные пауки. Их там были миллиарды копошащихся тварей и, несомненно, издающих то самое странное потрескивание, что привлекло внимание фермера и его спутницы. Живая черная масса роилась и строила свой дом в доме тех, кто ранее были хозяевами. Теперь здесь главенствовали пауки, сомнений не было.

Элен, с детства боявшейся их до чертиков, стало дурно, голова закружилась, и она едва не потеряла равновесие на шаткой стремянке. С застрявшим в горле криком она захлопнула обратно чердачную дверцу и, слетев со ступенек, лихорадочно стала срывать с волос, лица и рук прилипшие комья паутины. Теперь она оказалась во власти истерии, недавно овладевшей ее спутником, но случайно запнувшись о сидевшего у стены Эдгара, девушка споткнулась и растянулась рядом на пыльном полу. Боль в колене молнией прояснила ее сознание, прогнав мрак страха, но оставив дрожь, сотрясавшую все тело.

– Эдгар, что у вас здесь твориться, черт возьми?! Что происходит? – Но ответа не последовало, мужчина впал в некое состояние транса.

– Этот треск, этот чертов треск, он сводит с ума. Как пауки могут такое издавать? Погоди-ка, пауки ткут паутину… ткут… Ткачи! Так вот о ком говорил голос! Так это их я должна прогнать?! О, Боже! Ну почему я и пауков? Это несправедливо, ужасно несправедливо. Я не смогу туда войти, там кругом эта липкая гадость и они, эти противные твари. Фу, мерзость! – Элен снова стало дурно. – Эдгар, очнитесь, Эдгар! Вы должны мне помочь, без вас мне их не одолеть. Прошу вас, придите в себя, очнитесь!

Девушка что есть силы стала тормошить тихо сидевшего фермера, и после очередной сильной встряски он поднял на свою спутницу посеревшее лицо и стал мямлить:

– Нет. Не просите меня туда идти, прошу вас, это выше моих сил, лучше уйдем отсюда, убежим.

– Что? Вы так просто сдадитесь? У вас люди во дворе, словно нелюди бродят, ваша семья нуждается в защите, а вы хотите просто убежать? Сдаться? – Возмущение захлестнуло мощной волной Элен, кровь прилила к щекам и шее.