Петя Камушкин - Она, родимая…

Попарившись, после бани перерыл комод с немногочисленными семейными фотографиями. Пытаясь отыскать фотку, где – он помнил – братана запечатлели голого по пояс на берегу речки. Там чётко была видна татуировка у него на груди. Хотел найти её и показать брату, чтобы тот сравнил «масштабы бедствия» до и после. Но злосчастная фотка как сквозь землю провалилась…

Утром лишь, навестив свою престарелую бабулю, услышал от той признание, что это она снесла тайком фотографию знахарке, дабы снять с внучка, как ей казалось, дьявольскую порчу. А знахарка уже эту фотку после проведённого ритуала изничтожила.

– Но ничего не помогло, Лёшенька. Вишь, как брат твой исхудал? Он ведь всё болеет последнее время. То сердце прижмёт, то живот скрутит. За крайний год к нему скорая столь раз приезжала, сколь ко мне, старой, за всю жизнь не вызывали!.. Он разве не рассказывал тебе ничего?.. Как мы с вашей матерью убеждали его лечь в больницу на обследование – ни в какую! Отвяжитесь, я, мол, здоров. А сам чахнет с каждым днём…

Потрясённый Лёха решил серьёзно поговорить со старшим братом и убедить того попытаться вместе найти какое-то средство от напасти. Хоть у врачей в поликлинике, хоть у бабки в избушке на курьих ножках.

Прямо от бабули направился к нему. Но тот упёрся, словно бык рогом:

– И тебя, Лёха, науськали мать с бабкой! Всё нормально со мной! Устал просто, на работе дел по горло, нервотрёпка, вот и сбоит организм. Передохнуть просто надо малость. В лес сходить, по грибы или, ещё лучше, на охоту… Кстати, пойдём вместе! На следующие выходные.

Лёшка, конечно, согласился на охоту, но всё равно сожалел, что так и не уговорил брата пройти медицинское обследование.

Да вот только их совместная вылазка в лес на выходных сорвалась. Начальство завода, куда сразу после дембеля вернулся Алексей, объявило «чёрную», то бишь рабочую, субботу. Пришлось Лёхе вместо ружьеца к рубанку пристраиваться. Ну, а братан-таки отправился пострелять рябчиков, как планировал. Но уже один. Ушёл и не вернулся.

Через три дня начали поиски. Они оказались безуспешными. Где искать заблудившего охотничка в дремучей уральской чаще конца пятидесятых годов? На каком лесном полустанке он из электрички выскочил?.. В какую сторону шаги направил?..

Так бы и сгинул человек без следа, как многие другие. Но случайно, недели через две, уже по первому снегу, наткнулся на труп в лесной избушке другой охотник.

Когда родственников пригласили в морг на опознание, к Лёхе подошёл опер и посоветовал не пускать пока мать с бабулей к телу, а посмотреть самому. Мол, зачем пугать слабых женщин почём зря – может, это и не ваш. А какой-нибудь зэк беглый. Уж больно расписной он…

Покурив на крылечке, Лёха с опером зашли в кадаверную. Труп лежал на каталке лицом вверх, совершенно голый. Да, это брат, сомнений нет. Но что с его телом?.. Всё туловище, шея, ноги и руки испещрены тёмно-синими нитями, словно опутаны паутиной. Не тронуто лишь лицо с ввалившимися щеками.

Молодой парень отошёл от каталки, не в силах смотреть на жуткую картину. Словно издалека донеслись голоса опера и врача, переговаривавшихся между собой:

– Это наколка у него такая в полный рост?

– Сейчас уже непонятно где у бедолаги наколки, а где сосуды повылезали и просвечивают через кожу…

– Паук-то на пузе, как живой. Глядит своими хищными зенками, даже холод пробирает!

– Да уж… И охота была мужику так себя уродовать…

18.09.2018

Рисунок автора

Случай этот вспомнился, когда навещал заболевшего родственника в стационаре. Как раз в кардиоцентре, где и произошло то непонятное событие лет пять назад.

Я сам тогда загремел на больничную койку из-за плохого самочувствия, с подозрением на сердечный сбой. Дело было на какие-то праздники, по-моему, первомайские. Как раз самый канун.

Залёг в обычную палату на четыре койки. Но занята из всех оказалась только одна, мужиком лет сорока по имени Павел. В общем, вдвоём мы хозяйничали. Обычного наплыва болезных не было в связи с намечающимися праздничными каникулами. Кому ж охота деньки для разгулья в больничных стенах убивать?

Я тоже не планировал сутками в стационаре пролёживать – получил с утра дежурную капельницу и адью, до завтра. А Павлик торчал в палате безвылазно, с ночевой. Не помню, то ли ему до дома было далеко добираться, то ли на самом деле неважно себя чувствовал.