Nikki Tozen - Уже не я

Часто, стоя на переходе, он думал, что восстание машин уже началось: запах пороха и раскаленного асфальта сжигал его изнутри. Кровь начинала закипать в жилах, когда он смотрел вслед удаляющимся внедорожникам, в которых сидели огромные чернокожие солдаты в зеленых беретах и такого же цвета куртках и штанах.

По вечерам, находясь в своем гостиничном номере и заперевшись от Сэма, чтобы тот не заходил к нему и не докучал своим лицемерием, он боялся, что сорвется, примет слишком большую дозу наркотика и уже не проснется утром.

– Где же ты? – задавал он себе вопрос, сидя в кресле возле окна, сквозь которое в номер проникали блики от лазурно-голубой воды в бассейне внутри дворика гостиницы.

Перед его глазами начинали мелькать нечеткие очертания прошлого, обрывки фраз и, конечно же, он. Тело начинало болезненно сводить каждый раз, когда он вспоминал образ заплаканного мальчишки, изо всех сил сопротивляющегося, наперекор всему преодолевавшего время и пространство для того, чтобы свершить над ним свое правосудие.

– Я шел по той улице безнаказанным слишком долго, оборачиваясь в поисках своего преследователя, чувствуя, как неизбежна наша встреча, – шептал он, вцепившись в подлокотники, – мне больше негде скрыться, ты настиг меня.

Словно швея, он сшивал обрывки своей жизни красной ниткой, чтобы хоть как-то собрать воедино в своем разбитом сознании общую картину и посмотреть со стороны, словно реставратор, на то, что стало с ним под многовековым слоем пыли.

Часто рассвет настигал его прежде, чем он успевал сомкнуть глаза.

Автобус резко занесло на одном из поворотов, и шина лопнула – это вернуло Юкию из раздумий в действительность.

Разводя руками, водитель автобуса что-то говорил пассажирам, которые тут же встали и поспешили выйти из автобуса.

Уже совсем стемнело, дорога была едва различима, ему пришлось освещать себе путь сотовым телефоном. Людей тоже было не видно, но было слышно шарканье их ног где-то рядом.

Плотные грозовые тучи затянули все небо, где-то вдалеке были слышны раскаты грома, чуть ли не на ощупь он шел в этой кромешной тьме, пару раз все-таки наткнувшись на нескольких пигмеев, которые в испуге отскакивали от него, а затем старались держаться рядом из-за света, который исходил от мобильного телефона. Словно мотыльки на свет, они собирались вокруг и вскоре уже с десяток человек шли возле него, о чем-то перешептываясь друг с другом. Среди слов он изредка слышал уже знакомое ему слово: «Музунгу».

Так неожиданно для самого себя он стал проводником на дороге без малейшего намека на освещение, даже фары у проезжающих машин были выключены. Он с удивлением отмечал, как это водители никого не давят на дороге и могут что-то видеть. Иногда они начинали сигналить издалека, и именно этот факт сгонял большинство идущих на обочину.

«Интересно, они все идут в ту же деревню, что и я?» – задавался он вопросом.

Ему хотелось спросить, сколько еще идти до деревни Муфумба, но казалось, что в этой тьме люди были не способны не только видеть, но и слышать.

Единственный источник света делал этих диких людей совершенно безумными, скоро они начали толкаться, чтобы быть ближе к нему, и Юкие пришлось выключить фонарик.

Так он оказался посреди ночи на узкой проселочной дороге, еле передвигая ноги в сторону неизвестного. Он не был до конца уверен в том, что тот, кого он ищет, окажется именно там.

Уже начало светать, когда в полумраке среди зарослей он увидел нечеткие очертания одноэтажных строений, практически слившихся по цвету с красной землей. Это были лачужки, больше похожие на сараи, каркас которых был вылеплен из грязи, скреплен палками и обмазан красной глиной снаружи. Рядом с ними располагались загоны для домашнего скота, в которых спали козы.

Наконец спустившись по извилистой тропе к самому подножию деревни, он смог разглядеть зеленые палатки военного типа, на которых было написано: S4A.

Сердце подскочило к самому горлу от волнения, и он поспешил к одной из них.

Добровольцы уже не спали: кто-то сидел, завтракал за раскладными столиками, кто-то читал, кто-то смотрел в экраны своих мобильных телефонов. Как только Юкия зашел в палатку, на него сразу же обратили внимание:

– Ты новенький? – с подозрением спросил его огромный бородатый мужчина.

– Не совсем так, я журналист, пишу для National Geographic, – замешкался Юкия, – я ищу одного человека здесь, – тут же поспешил добавить он, показывая свое удостоверение.