Аскольд Де Герсо - Нежданная гостья

Из- под длинного ниспадающего широкими складками плаща из дублёной кожи, с которым он не расставался почти никогда, виднелась белая шёлковая сорочка с кружевами, короткие кожаные брюки, плотно облегающие стройные и вместе с тем мускулистые ноги и такие же облегающие ботфорты. На перевязи висела достаточно длинная шпага в инкрустированных чернёным золотом ножнах.

Жизнь, весьма далёкая от света, так и не смогла заставить его отказаться от устоявшейся привычки и даже в самых невообразимых условиях, оставаться графом де Вир д’Оджоно, лишённого не только состояния, но и титула, предоставленного его предку самим королём Франции Людовиком Девятым ещё на заре крестовых походов.

А может быть, так оно и должно быть: оставаться человеком, несмотря на все перипетии жизни и хитросплетения судьбы? Слишком зыбко положение человека в высшем свете: достаточно заиметь пару недругов, несколько наскоро состряпанных клеветнических сплетен ли, кляуз, якобы несущих угрозу двору или кому- то из приближённых к трону фаворитов, коих не так уж мало вьётся вокруг венценосной особы и вот уже из круга приближённых, тебя отбрасывают далеко за периферию.

Но это самая малая из бед, что может ожидать опального дворянина, могут запросто и сгноить в подземельях Бастилии, что не раз бывало в истории королевства. И вся королевская челядь, что вчера готова была лизать твои пятки, сегодня отворачивается от тебя, как от прокажённого. Наиболее трусливые же боятся одного упоминания твоего имени, как бы немилость короля и до них не дотянулась.

– Мессир, – прозвучал голос за спиной капитана корабля, а в том, что человек в плаще – капитан, никаких сомнений не вызывало, едва ли кто- то ещё мог бы сохранять невозмутимое спокойствие в данной ситуации.

– Да, – коротко ответил он на голос, не оборачиваясь.

– Мессир, какие будут указания? В дрейф ложимся?

Нет, строго по курсу, – всё тем же, невозмутимым голосом, ответил он.

– Есть строго по курсу, – и сквозь шум, бьющихся о борт корабля свирепых волн, готовых сломать крепкий корпус из морёного дуба, который скрипел всем рангоутом, чьи брызги порой долетали до палубы, послышались удаляющиеся шаги и затем зычный голос боцмана, раздающего команды экипажу.

Капитан, хоть он и стороннему наблюдателю казался безучастным к экипажу, кораблю – его детищу, – именно по его собственноручному проекту на голландских верфях лучшие корабелы трудились над ним, воплощая все задумки заказчика, следил за всем, он отдавал команды, наблюдал за окружающей обстановкой, что менялась ежечасно, но помимо всего прочего его сейчас снедала забота о юной леди, загадочным образом этим вечером, оказавшейся на борту…

Он уже собирался отчаливать, уже оборваны концы, когда до слуха донёсся женский крик. Этот крик отчаяния, он не столько услышал слухом, сколько сердцем, ибо хлопанье раздувающихся под напором ветра спущенных парусов, шум моря, способны были поглотить любые сторонние звуки. Обернувшись на крик, он заметил на скалистом берегу у самого подножия скалы, невесть откуда взявшуюся девушку в лёгком платье.

Граф даже не мог предположить, что в этих местах могут быть люди, всё вокруг казалось настолько безжизненным, да и сама местность не располагает для обустройства человеческого жилья, чайки, кружащие над морем с неистовым пронзительным криком да дикие козочки, что появлялись на кромках скал, но и они, дети нетронутой природы, не боялись их присутствия. Тем паче берег изобиловал такими крутыми скатами, без единого намёка на выступы, что по ним возможно двигаться. Но то для человека незнакомого с морским ремеслом, матросам ничего не стоило, хватаясь за небольшие выступы камней, подняться на вершину.

Всё казалось, живёт в первозданном виде, как задумал и воплотил Господь. Никаких намёков на присутствие жителей побережья, они не замечали здесь никогда. И тем удивительнее было услышать женский крик. Крик, взывающий о помощи и своей пронзительностью вполне могущий составить конкуренцию крикам чаек. Спервоначалу, он хотел проигнорировать её крик, но что-то внутри подсказывало: девушка не от хорошей жизни оказалась на этом странном месте и обращается к ним.

На фоне серого неба, когда сам воздух, казалось, представлялся серым маревом, он увидел сначала её силуэт и лишь, присмотревшись, разглядел саму девушку. Очертания её казались несколько размытыми в неверном свете. Но какие-то неведомые струны затронула в его душе её хрупкая фигура. Волосы цвета спелой ржи разметал ветер, и лицо её лишь изредка появлялось меж тяжёлых прядей. Возможно, он засмотрелся на девушку и не сразу обратил внимание на юношу, чуть поодаль стоящего там же на скале. Или всему виной был серый балахон, издалека сливающийся со скальной породой. Что за недолга могла привести их сюда в такое время? Капитан корабля терялся в догадках.